Постсоветский менеджмент: игры, в которые мы играем

Постсоветский менеджмент: игры, в которые мы играем

Находясь в здравом уме, любой субъект стремится вести себя рационально, стараясь достичь наилучшего результата с наименьшими рисками и затратами.

Но наша рациональность всегда ограничена тем, насколько правильно мы представляем себе мир (какова наша ментальная карта), насколько полной информацией о текущей ситуации мы располагаем, и насколько вообще возможно предсказать, что будет происходить в будущем.

Дело усложняется тем, что реализация возможных сценариев развития событий и достигаемые результаты зависят не только от принимаемых нами решений.

Что бы мы себе не думали, результат может зависеть от непредсказуемого изменения внешней среды, которой нет до нас никакого дела. Такая ситуация в математике называется «игра с природой»: сея озимые осенью, трудно предвидеть, какая погода будет весной, и поэтому неизвестно, что лучше сеять.

Это как повезет. Чем больше хаоса и неопределенности в политике – тем более рискованным становится выбор страны, где отдыхать следующим летом. Чем более турбулентной становится экономика, тем больше походят на игру с природой принимаемые решения об инвестициях.

Играть в такие игры можно, и для этого есть соответствующие стратегии, хотя они и снижают риски только за счет отказа от мечты на максимальный возможный выигрыш. На «авось» везет не всегда – на «авось» иногда даже погибают.

Более того, мы зависим не только от нейтральной по отношению к нам «природы» того или иного рода, но и от совсем не обязательно нейтральных субъектов вокруг нас. Успех многих начинаний часто определяется не только тем, что мы делаем или не делаем, но и тем, как себя поведут другие, действия которых также могут иметь влияние на тот же результат. От них мы тоже зависим, и очень сильно, хотим мы того или нет.

В некоторых случаях цели взаимозависимых субъектов могут быть прямо противоположны: преуспеть можно не иначе, как за счет другого – это «антагонистическая игра». Все азартные игры – антагонистические, это игры с нулевой суммой. Выиграно в них может быть столько, сколько проиграно: чем больше проиграют другие – тем больше выигрывает победитель.

Поэтому забота о проигрыше других участников игры оказывается формально эквивалентной заботе о собственном выигрыше. Некоторые на этом даже «зацикливются», забывая, что проигрыш другого – выигрыша отнюдь не гарантирует. Потому что не все игры антагонистические. А в неантагонистических играх можно и вместе проиграть.

К счастью, интересы взаимозависимых субъектов совсем не обязательно являются противоположными, они могут быть, как раз наоборот, взаимно-исполняющимися. Когда различные «игроки» стремятся, в конечном итоге, к одному и тому же событию (чтобы эта сделка состоялась, чтобы этот закон был принят, чтобы эту улицу заасфальтировали…) – тогда имеют место «любовные игры»: люди «тянутся» друг к другу и порождают новые образования – социальные, экономические и всякие другие.

Такие игры – основа жизни. Многое в мире существует благодаря синергии, совместному действию для достижения некоторого общего результата, достижимого не иначе как в совместных согласованных усилиях. Впрочем, результат ведь не обязательно должен быть общим, он может быть у каждого свой – кому нужны вершки, а кому и корешки.

Бизнес – всегда игра, этому нет альтернативы

Интересы внешних субъектов могут быть не связаны непосредственно с нашими интересами, но возможность удовлетворения ими своих интересов может зависеть от выбранного нами способа для удовлетворения своих. Это создает основу для так называемых «деловых игр» (чтобы другие покупали не у конкурентов, а именно у нас и т. п.).

В деловых играх стороны выставляют друг другу условия, при которых они могли бы принять условия оппонента. Выбираемые сочетания могут не являться наилучшими для каждого из участников, но не прийти к консенсусу часто оказывается однозначно худшим вариантом для всех, поэтому договариваться все же приходится.

Реальные игры не обязательно представляют перечисленные категории «в чистом виде»: любовные игры могут быть, в какой-то мере, и антагонистическими, а деловые могут включать такую степень риска, что превращаются «почти что» в игру с природой. А может быть и все сразу: игра и деловая, и антагонистическая, и любовная, и с природой… Как много значит умение играть в эти игры!

Игнорируя других – игнорируешь себя

Никто не обязан играть в карты или в футбол, но не играть в деловые игры может позволить себе только тот, кто не «при делах». Позволить себе выбирать манеру поведения независимо от других можно только в случае, если данный выбор никак не повлияет на достижение нужного нам результата.

Взаимозависимые субъекты могут, конечно, игнорировать друг друга, увеличивая таким образом число непрогнозируемых факторов и связанные с этим риски. Если исход определяется сочетанием ходов, то результат оказывается случайным для каждой из сторон, а это опасно.

Поэтому игнорирование интересов других субъектов всегда чревато конфликтом, который приводит к потерям с каждой стороны. Это может быть терпимо до поры до времени, а когда уже нет – то у каждой из сторон есть два выхода. Первый – применение силы, а второй – взаимное соглашение об ограничении действий, которые могут причинить ущерб, или перемирие.

Минимальный уровень ограничения «свободы действий» может состоять в запрете «войны», то есть отказа от сознательного применения силы (принятия на себя убытков ради более значимых убытков другой стороны). Эту ситуацию можно охарактеризовать как жесткую конкуренцию – каждая из сторон стремится к своей выгоде независимо от того, как это повлияет на другую сторону, но не делает ничего специально, чтобы навредить.

Плохой мир лучше хорошей ссоры

В случае «деловой игры» участвующие стороны могут выиграть за счет согласованного выбора, – сочетания своих траекторий, которое обеспечивает для всех игроков лучший прогнозируемый результат, чем в случае несогласованного поведения. Этот предполагаемый выигрыш для обеих сторон может служить поводом для взаимного отказа от свободы поведения в тех или иных пределах.

Деловые игры по своей природе подразумевают поиск и реализацию обязательно взаимовыгодного, но совсем не обязательно равно выгодного варианта. Интрига в том, кто и сколько выиграет.

Проигрыш возможен только в виде неизбежного коммерческого риска: он никак не может закладываться в соглашение. Если такое проигрышное для одной из сторон соглашение все же было «достигнуто» в переговорах, то «обыгранная» сторона, поняв это, сделает все, чтобы соглашение не выполнять.

Хочешь жить – умей дружить

Преимущество деловых игр обусловлено предсказуемостью поведения других, независимо от того, чем именно эта предсказуемость обусловлена: врожденной честностью, желанием своего выигрыша или страхом наказания за неисполнение обязательств.

Если поведение партнера по деловой игре плохо предсказуемо, деловые отношения с ним в лучшем случае теряют смысл, в худшем – оказываются ловушкой. Собственная свобода оказывается ограниченной, а выигрыша от ожидаемых действий с другой стороны нет.

Всякое соглашение увеличивает риски, обусловленные тем, что к неопределенности собственных обстоятельств добавляется неопределенность, связанная с надежностью партнера. Естественно, при наличии выбора и «при прочих равных» лучшим партнером для кооперации является тот, с кем связан наименьший риск неисполнения своих обязательств.

В среде, где условия выживания напрямую связаны со способностью к кооперации, большие шансы выжить имеют те, кто являются надежными партнерами. Когда взаимозависимость не имеет альтернативы, открытое и надежное сотрудничество, как правило, является наиболее выгодной стратегией для всех способных к этому сторон. А не способные – вымирают. Это закон природы, но есть и другие законы.

Законы государства против законов природы

Защищая интересы потребителей, государственные регуляторы принимают законы об ограничении соглашений между конкурентами. Возможности ведения прибыльного бизнеса при этом также уменьшаются – приходится или удешевлять продукт до абсурда за счет его потребительских качеств, или «банкротировать», или уходить в теневую экономику, или все же договариваться с конкурентами, ставя себя «вне закона», от чего тоже радости мало (хотя прибыль какая-никакая появляется…).

Конкуренция безусловно нужна, но только если она как честное соревнование в спорте защищена от запрещенных приемов, типа откровенного демпинга или государственной монополии на тот или иной рыночный продукт.

Условия для честной конкуренции – это, в первую очередь, реальные ограничения для конкуренции нечестной (через откаты, контрабанду, лицензирование всего и вся, тендеры и конкурсные закупки у своих). Соглашения между конкурентами – это далеко не самое большое зло. «Взаимовыгодные» соглашения между регуляторами и регулируемыми – зло куда большее.

Одна из наиболее абсурдных игр, не вписывающаяся ни в одну из перечисленных выше категорий, это игра в государственные закупки. Можно по-разному относиться к статистике «сэкономленных» при этом средств, но если дополнить ее статистикой переплаченных денег (дополнительных расходов на сознательно не предусмотренные в первоначальной смете затраты, потерь от невыполненных в срок или катастрофически некачественных работ, производимых «победителями» тендеров), то общие убытки окажутся соизмеримыми с потерями в войне среднего масштаба.

И эту войну ведут государственные структуры с национальной экономикой. В этой армии миллионы организаторов закупок, их контролеров, контролеров этих контролеров, и прокуроров, разбирающихся со всеми перечисленными… И все хотят выиграть. Уж лучше бы они играли в карты…

Мир держится не на силе, а на любви

Вообще, для цивилизованных рыночных отношений гораздо более характерен поиск партнеров, чем поиск врагов, поддержка различных форм сотрудничества вместо культивирования военных действий. Но никто не учил нас жить в цивилизованном рынке. Конечно, рынок везде в той или иной мере регулируется государством, и это нигде не идеально.

Но такого сочетания социалистического отрицания субъектности производителей и потребителей (они все были объектами планирования, а превратились в объекты государственного контроля) с «капиталистическим» преклонением перед золотым тельцом, какое сложилось в уникальном постсоциалистическом мире – еще поискать.

В начале 90-х мы выходили в рынок как на тропу войны и учились военным действиям, вместо того, чтобы учиться деловому сотрудничеству. В играх с природой – бросались как в омут на «авось». В отношениях с другими – в первую очередь искали антагонизм – «если они в выигрыше, значит, мы проиграли!»

Бесконечное число потенциально взаимовыгодных соглашений так и не было реализовано, чтобы не дать другим на этом заработать. «Кидалы» и откровенные бандиты стали образом «нормального» бизнесмена, в отличие от «лоха», который много и хорошо работает, но его все обманывают и обижают.

Менталитет нашего поколения пострадал дважды – сначала он формировался в условиях противоестественного советского социализма, а затем переформировывался в условиях противоестественного постсоветского капитализма. Не пора ли поучиться и в бизнесе находить взаимное удовлетворение?