— Какой чудесный вечер, прямо как в сказке! А вы всё время в ней живёте, да?
— Я долго верил в Деда Мороза. И если хотите, всё, что я потом делал, я делал для того, чтобы вернуть эту сказку. Где я принц на белом коне, вокруг меня чудовища, люди с пёсьими головами, а впереди меня ждёт…
— Принцесса…
— Вообще-то, королевство, но и принцесса тоже.
— Похоже, что кто-то другой, более могущественный, тоже поставил на нас свой эксперимент, — сказал Сергей. – Понять бы его план, цели и ожидаемый результат…
— А вот это вряд ли. Есть цели и планы в космосе, которые настолько больше и важнее нас, что как бы мы ни пытались разгадать их, ничего не получится. Не вижу смысла беспокоиться об этом. Нужно выполнять свою задачу и не тратить время на поиски ответов там, где они просто невозможны.
— Я так устала от того, что у меня все время отнимают дочь…
— Ну не драматизируйте. Пользуйтесь этим временем, чтобы отдохнуть немного.
— Давид тоже так сказал. Вы, мужчины, не можете понять простую вещь: я хочу отдыхать не ОТ моего ребенка, а ВМЕСТЕ с моим ребенком. Лучший отдых для меня – когда нас с Айей просто никто не трогает.
Не буду лезть не в свое дело, но что-то мне с трудом верится, что этот мужчина просто из жалости пустил вас с Айей в свой дом. Вы красивая молодая женщина. Извините, со стервозным характером. Думаю, ему было с вами не скучно. Постоянный тонус, так сказать. Он, наверное, был влюблен?
Когда сеешь семена любви, они прорастают цветком, какой бы сухой ни была земля.
— Да заткнись ты! Не видишь, думаю я.
— Не вижу. Я не рентген.
Если одна студия даст материал, над которым надо думать, а вторая подаст уже разжеванное, то понятно, кого будут смотреть и слушать…
— Мужик, а ты сначала определись — чего тебе хочется, а потом уже на улицу выходи.
— Мудро…
— Я думала, что сделала из тебя человека — не вышло!
— Родная, ты чё мелешь? Человека ты из меня сделала! Нормально! А раньше я что, обезьяной был?
— Я ещё не всё рассказал о своём возвращении с того света. Видимо, я всё-таки успел далеко пройти по тому тоннелю…
— Которого не было…
— Не было, но я чувствовал ужасную усталость. Говорят же — смертельно устал. И не только физически — полное истощение.
Если один человек только терпит другого и только потакает ему во всём, какой смысл жить вместе?
Бывают ситуации, когда нельзя себе этого позволить — чувствовать вину или жалеть кого-то.
— А знаете, это состояние излечимо. Вас можно вылечить.
— Зачем? Зачем?
В те прекрасные времена моего детства, когда у каждого было своё место в жизни, люди делились на «оправдавших доверие» и «не оправдавших доверие».
— Странный у вас город — Москва… Раньше я так не жил.
— Парниш, ты и не жил. Братское сердце, если б ты знал, какое количество моих друзей и знакомых, близких приезжали сюда, тешили себя надеждой заработать простых легких денег и просто так свалить. И никому этого не удавалось, во всяком случае, у меня таких примеров нет. Это не город. Это яма. Клоака. Он забирает всё. Но иногда отдаёт. Он может тебе отдать большой бриллиант, а может дать маленький алмаз, а может дать маленькое стеклышко или пыль от стекла. Если у тебя будет когда-нибудь в жизни возможность вырваться отсюда, то весь остаток жизни ты проведёшь в ощущении затянувшегося отпуска.
— А вы каким одеколоном пользуетесь?
— А вы?
— А я — «12 апостолов». Чудесный букет, меня шесть лет назад мой профессор пристрастил… И пьётся, и запах… А вы всё-таки каким?
— «Богарт», но в последнее время как-то недосуг…
— Напрасно, без обонятельного параметра вы неполноценны как особь.
В те прекрасные времена моего детства, когда у каждого было своё место в жизни…
В те прекрасные времена моего детства, когда все занимали своё место в жизни…
— Знаешь, я вообще считаю, что книги нужно писать так, чтобы последние страницы были пустыми.
— Как это, пустыми?
— Ну так, без текста… Представляешь, ты идёшь в магазин, покупаешь книгу, быстро её читаешь, а конец сам дописываешь по вкусу. Я никогда не понимал, почему мне кто-то должен что-то навязывать? Вот какой хочу конец — пускай такой и будет.
Ну вот… Перед носом захлопнули дверь.
Нелепо скулить и рычать бесполезно…
Воспитанный пёс не считает потерь,
Он просто уходит походкой нетрезвой.
Обидеть легко. А собаку — вдвойне.
Убийственность фраз не летит мимо цели.
Собачников много и шкура при мне,
Снимаю ошейник — быть может, пристрелят?
Бессмысленно жить, если в дом не войдешь.
Ты предан и продан за стыд и измену.
По мертвому другу — поломанный грош,
Куда уж краснее заламывать цену…
Я мог бы снести этот глупый замок
Скандально небрежным движением лапы.
Я мог бы сказать ей… О, если б я мог!
Но там, за стеною, не всхлипы, а всхрапы…
Иду по ступенькам заплеванным вниз.
Всё было, как должно, всё было недаром…
Хозяйки моей романтичный каприз
Выходит навстречу мятущимся фарам…
