Цитаты Алексей

— И такая жизнь тебе нравится?
— Она меня устраивает.
Он опустил глаза и грустно улыбнулся.
— Устраивает… Знаешь, это не самая хорошая формулировка, это не то, что я хотел бы услышать. Жизнь должна быть такой, чтобы чувствовать удовольствие от нее. Не до фанатизма, не каждый день и не каждый миг. Но всё-таки регулярно. Жизнь должна радовать тебя, понимаешь? А ты её.

— Мне нужна другая жизнь. Другой смысл.
— У вас есть пока эта. И еще есть время найти смысл. А пока вы ищете его, вы можете попытаться искать что-то хорошее в каждом дне. Я понимаю, что вы чувствуете. Я знаю, каково это — чувствовать себя другим, не таким как все. Но поверьте мне, жизнь иногда преподносит сюрпризы. Посреди такого мрака и такого ужаса, что кажется, будто бы все смыслы исчезли, вдруг возникает свет в окне, и всё сразу меняется. Пожалуйста, берегите себя. Я хочу, чтобы у вас было время для того, чтобы увидеть свой свет в окне. Иногда требуется много времени на то, чтобы свет разгорелся. И нужно запастись терпением. Нужно жить. Вы сможете, я знаю. Это важно для меня. Вы будете себя беречь?

Да, любовь штука нелогичная, непостижимая, таинственная. Но ты можешь либо бояться её, либо открыться ей. Это ведь твой выбор, не так ли? Можно долго рассуждать о том, что у каждого из нас масса бессознательных причин доверять либо не доверять миру, что все эти причины родом из семьи, из детства. Но в какой-то момент просто наступает время принять внутренне решение: хочешь ли ты открыть своё сердце навстречу переменам, которые даст тебе жизнь, или ты отказываешься от этого. И за тебя это решение никто не примет, оно твоё. Если хочешь что-то изменить, выдай миру доверие авансом. Он ответит тебе тем же.

— Давай-ка я расскажу тебе всё по порядку. Ты знаешь, что бывают ситуации, в которых человек может видеть не только свои сны, но и чужие?
— Чужие сны? Что за бред!
— Вовсе не бред. Беременные женщины способны видеть сны своих еще не родившихся детей. Когда им начинают изо дня в день сниться какие-то световые пятна, невнятные звуки, не несущие, казалось бы, никакой смысловой нагрузки, то мы предполагаем, что это сны младенца.
— Ну предположим это так. Но при чем тут младенцы?
— При том, что младенец находится в материнской утробе. Его мозг никак не сообщается с мозгом матери. По крайней мере прямой связи, через нервную систему, нет. Так как же мама видит его сны?

В реальной жизни я всегда рядом с тобой. А ты выстроила стенку между нами, потому что не доверяешь мне. Как я могу доказать тебе, что достоин доверия, если твоя стена выше радуги? Открой в этой стене ворота. Или хотя бы лесенку мне перекинь. В конце концов, если я действительно окажусь таким негодяем, каким ты считала меня пару месяцев назад, ты всегда сможешь вытолкать меня обратно и закрыть дверь на засов. Ну, или лесенку спрятать. Тебе решать.

Ты же сотник, боярин, воевода, неужто не знаешь, что не оценить мужа по достоинству — хуже, чем обмануть? Постоянно напоминать о недостатках, которые исправить невозможно, — медленно убивать!

— Действуй! — кивнув на пруд, скомандовал Алексей.
— А там пиявок нет случайно? Или змей?
— Нет.
— А лягушек?
— Ты и их боишься?
— Ну-у-у…
— Шагом марш в воду, Вельская! — приказал «кот» и, усмехнувшись, добавил: — Тоже мне — ведьма! Лягушек она со змеями боится, ну-ну.

Я встретил девушку, которая не боится жить. Которая перевернула меня с ног на голову, а потом ядерную бомбу внутрь бросила. Почему я должен жить так, как будто этого не случилось?

Спасай своих. Если таковых нет – себя. Любой ценой. Никто другой об этом не позаботится.

— Дядя Егор! Беда! Нюрка Озеркова грозится все руководство перестрелять.
— Ну что ж, мысль интересная.

Не хочешь, чтобы врали, — не спрашивай.

Женщина же, истинная ЖЕНЩИНА, боевая подруга, прикрывающая спину воина, тоже сама по себе оружие, но совсем другое. Не колющее, не режущее и не рубящее, а притягивающее и завораживающее, лишающее разума и осторожности. Защитить от него не может даже самая крепкая броня — одни лишь опыт и здравомыслие. Холодный рассудок, если угодно. Те, у кого их нет, перед женским оружием бессильны, как овца под ножом забойщика.

Мне часто снится этот сон. И когда я вижу бревенчатые стены и темноту сеней, я уже во сне знаю, что мне это только снится. И непосильная радость омрачается ожиданием пробуждения.

Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас, в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах. Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.

Живите в доме — и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нём.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом —
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподнимаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошёл, как сквозь Урал.

С утра я тебя дожидался вчера,
Они догадались, что ты не придёшь,
Ты помнишь, какая погода была?
Как в праздник! И я выходил без пальто. Сегодня пришла, и устроили нам
Какой-то особенно пасмурный день,
И дождь, и особенно поздний час,
И капли бегут по холодным ветвям. Ни словом унять, ни платком утереть…

Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.

Конечно, можно повеситься, но это будет несправедливо, если они выживут, а мы подохнем. Надо выжить.

— Господа, вы же серость! Вы же серость, господа! Я же хотел красиво. Я же как Пабло. Ренуар!
— Пабло и есть!

Две бутылки мадам «вдовы» и ее Клико в 317 номер, клубнику уберите — она не свежая, омаров не надо, мама приглашай всех и «Золотится роза чайная, как бокал вина…»