Однажды на съемках моего любимого фильма «Дьявол – это женщина» Штернберг очень рано отослал нас на обед – всю съемочную группу. Когда мы вернулись, то увидели, что лес, через который я должна была ехать в карете, из зеленого превратился в белый. Так решил фон Штернберг – и, как всегда, оказался прав. Ничего нет труднее, чем снимать в черно-белом изображении зеленый свет. А зелеными ведь были все деревья и кусты, в снятом эпизоде все выглядело как в сказочной стране, а я, вся в белом, в белой карете, запряженной белыми лошадьми, словно сказочная фея. Мужчина, который встретил меня в белом лесу, был в черном костюме, черными были и его волосы под черным сомбреро. Черное и белое. И это во времена кино, не имевшего цвета.
Цитаты Марлен Дитрих
… если богиней не рождаются, то ею становятся, обучаясь у других, уже достигших божественного уровня.
По моим песням можно написать биографию, даже не смотря ни одной моей ленты.
Выпейте немного виски и запомните: обрывать продолжение надо так же быстро, каким было сближение. Во всяком случае, раньше, чем это придет в голову партнеру. Особенно, если вы хотите расстаться друзьями. И остаться ими.
Я всегда любила, когда мною руководили. И нет ничего лучше, чем знать, что от тебя хотят, будь то в жизни, в работе или в любви.
Я очень рано должна была научиться контролировать себя. Если ты настолько поддаешься своим чувствам, что они властвуют над тобой, ты становишься источником беспокойств, обузой для окружающих. А это уже самое плохое проявление дурных манер и невоспитанности. Крепко держать себя в узде — стало моей второй натурой.
Домашняя работа — не только лучшая терапия, но и необходимое занятие. Редкое дело так быстро приносит результаты, а следовательно — и удовлетворение.
… Неизбежное надо воспринимать с достоинством. Чувство достоинства исключает какие бы то ни было жалобы.
Родной город. Для меня это Берлин. Я родилась берлинкой, остаюсь берлинкой, и благодарна богу за то, что я берлинка!
Берлин. Остров посреди Германии. Покоится на берлинском юморе. Острые, сухие шутки смешиваются с «юмором висельника». Этот юмор по природе трагичен, поскольку не ощущается ни уважения, ни сочувствия говорящего к самому себе. Берлинский диалект принадлежит к самым красочным, образным и смелым языкам мира.
Кто не был на войне, не имеет права говорить о ней!
