Как вы можете ему верить? Он такой тонкий, так расстроился из-за какого-то мордатого француза, ох! Сам может растоптать чьё-то сердце, и где его слюнявая жалость, а? Нигде! Почему? Потому что её нет и никогда не будет. Кто-нибудь, пожалуйста, объясните это мне, потому что я не знаю, о чём вы говорите!
— Как будто есть две реальности. Вначале мы влюблены и это невероятно, это прекрасно, а потом бум – извини, Джейн, ты меня больше не колышешь. Как такое может быть?
— Легко! Ты жила в своих фантазиях. Романтика, любовь, родные души – все трепотня! Этого не существует. Поверь мне, по своему опыту знаю!
— Видать, она тебя здорово зацепила! Ну так и не сыпь мне соль на раны только потому, что ты перешел в веру покореженного романтического атеизма!
— О Боже! Это называется самосохранение!
— А не слишком всё сложно?
— Сложно не бывает, Джейн.
— Я почти уже жалею её.
— За что? У меня нет претензий, ясно? Но если она хочет посадить меня на белого коня, это её выбор. Мы все здесь взрослые люди.
Вряд ли есть более печальное занятие в этой жизни, чем наблюдать, как кто-то покинувший вас уходит. Наблюдать, как расстояние между вашими телами всё увеличивается, пока не остаётся ничего, кроме пустоты и тишины.
