— Какова вероятность, что эта штука и вправду доставит нас до Альфхейма?
— Ну-у… Сто процентов.
— Вероятность достичь Альфхейма составляет семьдесят восемь процентов.
— …
— Что, если округлить, в принципе, сто процентов. [шёпотом] Так нечестно, Джарвис! Мы же договаривались использовать нечёткую математику!
— Я использовал математику, сэр. Вы — добавили нечёткости.
— И что, твоё устройство существует?
— Мы идём искать Санту, а ты спрашиваешь, существует ли моё устройство?
— Хорошо. Ты его тестировал?
— Конечно! Первая фаза тестирования началась… прямо сейчас.
— Всё выглядит натурально…
— Что ты там ищешь?
— Камеры. Мы, вероятно, попали в какое-то шоу… «Предновогодние глупые шалости» или что-то вроде того.
— Почему ты просто не можешь поверить в Санта-Клауса?!
— Лучше спросить, почему ты так веришь в него, малыш!
— Воспоминание. Одно из лучших, что у меня есть… Мои родители были палеонтологами. Тратили много времени на раскопки. Жили в палатках. Места было мало, поэтому игрушки были роскошью. Однажды я потерял своего любимца. Я испугался рассказать родителям, поэтому попросил Санту подарить мне нового. На следующее утро я просыпаюсь — наша палатка превратилась в джунгли, а игрушки динозавров были повсюду! Мы провели там весь день, просто играя… У меня до сих пор хранятся все эти динозавры.
— Я, когда была маленькой, была одержима самолетами. Не была ни в одном, но любила их. Однажды я попросила у Санты самую новую модель F-15. Но не получила его. Вместо этого я получила билеты на авиашоу, в котором мне посчастливилось посидеть в кабине настоящего F-15! Тогда я и решила стать пилотом.
— Когда я был ребёнком, то любил бейсбол. Но я был очень слаб, поэтому меня не звали играть дети с моей улицы. Когда я писал Санте, я не просил игрушку. Лишь попросил шанс дать поиграть. Получил новую биту и мяч, которые моя семья не могла позволить. И тогда меня позвали играть. Я был ужасен! Не мог бросать, ловить или бить… Но я любил каждую секунду игры!
— Хорошо. Тогда я закончу эстафету. Мне было шесть, когда я сказал своему отцу, что не верю в Санта-Клауса. Отец предложил написать Санте, что я и сделал. Я написал Санте и попросил не дарить подарки. Всё, что я хотел — это доказательство того, что он существует. После каникул письмо вернулось нераспечатанным, а на конверте было написано: «Невозможно доставить». И я разорвал его и выбросил. Вот мои доказательства. Санты не существует.
— Чтобы верить, не нужны доказательства!
— Возможно, тебе и нет, малыш. Но я учёный до мозга костей, всегда им был. Я не поверю в Санту, пока сам не увижу.
— Я всё ещё наказан за то, что полетел к Локи один?
— Это не наказание. Это тренировка, чтобы ты когда-нибудь смог к нам присоединиться. И этого не произойдёт, если ты не научишься работать в команде.
— Я пытался сказать тебе! Я просто… хотел, чтобы вы верили в меня. Я решил, что если я поймаю Локи — бум! — и я в игре.
— Но нельзя действовать в одиночку, когда ты — часть команды. Поэтому ты и на скамейке запасных.
— С ним всё будет хорошо, он же целая толпа динозавров в одном лице! А знаешь, у кого ещё были такие способности? У динозавров! И посмотрите, как всё закончилось для них!..
— Ой, нет. Плохой пример.
— Это был очень рискованный план.
— Большие риски — большие награды! Единственная игра, в которую стоит играть.
— Тебе, может, и стоит. Ему — нет.
— Это мне и нравится в тебе, звёздно-полосатый: твой стакан всегда наполовину полон. Простоквашей.
— Награда за Санту! Смешно.
— …
— Правда! Только мне и Тору смешно? Да ладно вам! Вы же не серьёзно?
— Разве похоже, что я шучу?
— Нет, но ты всегда так выглядишь.
— Это, может, и кажется смешным, но Санта-Клаус — это вам не шутки!
— Нет? Джарвис, можешь провести нам краткий курс по физике Санты? И попроще.
— С удовольствием. Для простоты предположим, что на Земле два миллиарда детей. По статистике, в среднем в одном доме — три с половиной ребёнка, значит, Санте нужно посетить пятьсот семьдесят один миллион домов за один день, или за тридцать один час с учётом часовых поясов и вращений Земли. Для этого потребуется посетить пять тысяч сто шестнадцать домов в секунду на скорости в шесть с половиной километров в секунду. Далее, объём мешка с подарками…
— Этого хватит, Джарвис. Смысл в том, что это невозможно. Я это знал ещё ребёнком.
У остальных одна задача — громить роботов. Ранили — отбивайтесь. Умирать запрещается.
Для Альтрона мы — проказа, поразившая планету. Мы не просто его победим — мы докажем, что он не прав.
— Мы же «Мстители»; можно вязать наркоторговцев день за днем, но это вот… Это — апофеоз. Как отражать угрозу такого плана?
— Вместе.
— Тор тебе не говорил, куда пошел за ответами?
— Со мной мало кто откровенничает… Надеялся, Тор станет исключением.
— Дай ему время… Мы не знаем, что Максимофф ему показала.
— Супер-героев Земли порвали как клок сахарной ваты…
— Ты-то особо не пострадал.
— И в чем проблема?
— Не верю людям без демонов. Старомоден, каюсь.
— Ну, моих ты пока что не видел.
— Альтрон нас натравливает друг на друга…
— Это понятно… А началось все с вашего секрета.
— Мы просто ставили опыт…
— … Судьбоносный для «Мстителей»…
— … Сулящий им конец! Разве не в этом смысл? Не за это мы бьемся, чтобы покончить с войной и по домам?
— … Так вперед: обставьте этого платинового упыря.
— Только при Стиве не выражайтесь…
— Знаешь что, Романофф?
— [Довольно улыбается.]
— Секундочку… Меня одного покоробило кэповское «Не выражаться»?
— Что делать? Так уж я воспитан.
— Фьюри, лисья ты морда…
— Ух, кого-то по губам отшлепать?
— А если молот будет в лифте?
— Он поднимется.
— Но лифт не достоин.
— Скажу только раз…
— Что так много?
— Ты почему не ушел?
— Мы не торгуем жизнями!
— Знакомься, мой новый друг — древо.
— Я есть Грут!
— Я есть Стив Роджерс.
