Хороший Мессия не испытывает чувства ненависти и свободен идти любой дорогой, по которой он хочет идти.
Цитаты из книги «Иллюзии»
Мир — это твоя ученическая тетрадь, на страницах которой ты решаешь свои задачи.
Сначала ты просто не находишь себе места от бессилия, а через какое-то время все становится просто скучным.
Но, как я уже говорил, бывает одиноко летать одному, и я был рад найти его, просто чтобы был кто-то, с кем можно было бы поговорить, и этот кто-то отличал бы элерон от киля.
Может ли быть мгновение счастливым и вместе с тем — ужасающим?
Я предпочитаю думать, что мой мессия вознёсся в какое-то другое измерение и — это вовсе не выдумка, — наблюдает за нами обоими и смеётся от удовольствия, что всё случилось так, как было задумано.
— Кто оператор, киномеханик, директор кинотеатра, контролер, кто смотрит за тем, чтобы все шло своим чередом? Кто способен выходить в середине, в любое время, в любой момент изменять сюжет, кто способен смотреть это фильм снова и снова?
— Тот, кто этого хочет?
— Это для тебя достаточная свобода?
Негативные привязанности, Ричард. Если ты действительно хочешь удалить облако из своей жизни, не делай из этого большого дела, просто расслабься и удали его из своего мышления. Вот и все. И дело с концом.
Иди своим путём, как и всё другие люди, и да будешь Ты счастлив на земле.
«Дональд», — сказал я, когда добрался до поля. «Я пришел к выводу, что ты просто не живешь в этом мире». Он удивленно посмотрел на меня с крыла своего самолета, где он учился заливать бензин в бак. «Конечно нет. Можешь ли ты мне назвать кого-нибудь, кто живет в нем?»
«Что ты хочешь этим сказать, могу ли я назвать кого-нибудь, кто живет? Я! Я живу в этом мире!»
«Превосходно», — похвалил он, как будто мне удалось самостоятельно раскрыть страшную тайну. «Напомни потом, что сегодня я угощаю тебя обедом. Я просто поражен, что ты умеешь постоянно учиться». Это сбило меня с толку. Он говорил без сарказма и иронии; он был абсолютно серьезен. «Что ты хочешь сказать? Конечно же я живу в этом мире. Я и еще примерно четыре миллиарда человек. Это ты…»
«О, боже, Ричард! Ты серьезно! Обед отменяется. Никаких бифштексов, никаких салатов, ничего! Я-то думал, что ты овладел главным знанием». Он замолчал и посмотрел на меня с сожалением. «Ты уверен в этом. Ты живешь в том же мире, что и, например, биржевой маклер, да? И твоя жизнь, как мне кажется, только что круто изменилась из-за новой политики Биржевого комитета — от перераспределения министерских портфелей с пятидесятипроцентной потерей вложений для держателей акций? Ты живешь в том же мире, что и шахматист-профессионал? Нью-Йоркский открытый турнир начинается на этой неделе. Петросян, Фишер и Браун сражаются за приз в полмиллиона долларов. Что же ты тогда делаешь на этом поле в Мейленде, штат Огайо? Ты и твой биплан, «Флит», выпуска 1929 года, здесь, на фермерском поле, и для тебя нет ничего важнее, чем разрешение использовать это поле для полетов, люди, желающие покататься на самолете, постоянный ремонт мотора и то, чтобы, не дай бог, не пошел град… Сколько же, по твоему, человек живет в твоем мире? Так ты стоишь там, на земле, и серьезно утверждаешь, что четыре миллиарда живут не в четырех миллиардах разных миров, ты серьезно собрался это мне доказать?» — он так быстро говорил, что начал задыхаться.
Поверь, что тебе известны все ответы, — и ты их узнаешь. Поверь, что ты Учитель, — и ты им станешь.
Качество Мастера не определяется размерами толпы его учеников.
Не приходи в уныние при расставаниях. Прощание необходимо для того, чтобы вы смогли встретиться вновь.
Всякий, кто хоть что-нибудь дал миру, был божественно эгоистичной душой, живя ради своих интересов.
Как я позволяю миру жить по его выбору, так и себе позволяю жить по своему выбору.
Бросить всё, что хочешь, если передумал. Ты можешь перестать дышать, если захочешь.
Нет настолько большей проблемы, чтобы от нее нельзя было убежать.
День выдался спокойным… Изредка какой-нибудь случайный пассажир. В промежутках я учился разгонять облака.
Если бы совершенство было застоем, то рай был бы болотом.
Просто откажись от всех запретов и ограничений… Дотронься до вещи так, словно она часть твоей жизни, и так оно и есть.
