Молчание иной раз обладает удивительной силой — оно как бы становится вырвавшейся на свободу душой чувства, покинувшей свою оболочку, и тогда оно гораздо значительней, чем слово.
А бывает и так, что иной раз сказать мало — значит сказать больше, чем наговорить целую массу слов.
Цитаты из книги «Вдали от обезумевшей толпы»
— Да так оно и случается в жизни: нипочем не сбудется то, что нам желанно, спокойно прибавил он, как человек, закаленный в испытаниях.
— Да я ужасно жалею, — быстро ответила она.
— О чем же ты жалеешь?
— О том, что мой роман кончился.
— Все романы кончаются со свадьбой.
— Зачем ты это мне говоришь? Ты ранил меня в самое сердце своей злой шуткой.
— А ты нагоняешь на меня тоску. Мне кажется, ты ненавидишь меня.
— Не тебя, а твои пороки! Да, я ненавижу их!
— Лучше бы ты постаралась исправить меня.
Такое прекрасное чувство — camaraderia (Товарищество (франц.).) обычно зарождается на почве общих интересов и стремлений и, к сожалению, редко примешивается к любви представителей разных полов, потому что мужчина и женищина объединяются не для совместного труда, а для удовольствий. Но если счастливое стечение обствоятельств позволяет развиватся подобному чувству, то лишь такая сложная любовь бывает сильна как смерть, — любовь, которую не загасить никаким водам, не затопить никаким потокам, любовь, в сравнении с которой страсть, обычно присваивающая себе это имя, — лишь быстро рассеивающийся дым.
Природа — она своего требует; выругаешься, и словно на душе легче; стало быть, надобность такая, без этого на свете не проживешь…
Я выпить никогда не откажусь, вино — наш целитель, только им и лечимся…
Любовь как зрелище — это было нечто хорошо знакомое ей; но о любви как о душевном переживании она не имела ни малейшего представления.
Хорошая жена — дело неплохое, но лучше не иметь никакой жены, чем иметь самую лучшую.
Но у человека со свободным сердцем шире кругозор. Сильная привязанность суживает круг интересов, и хотя любовь обогащает человека переживаниями, она ограничивает его поле зрения.
И разве ты не знаешь, что влюбленной женщине ничего не стоит на словах отречься от своей любви?
Если женщина с сильным характером безрассудно отрекается от своей силы, она становится беспомощнее самой слабой, которой не от чего отрекаться. Она беспомощна хотя бы потому, что впервые сознает свою слабость. У нее нет еще никакого опыта, и она не знает, как ей лучше поступить
Предаваться воспоминаниям — это не столько дар, сколько болезнь, а единственное отрадное чаяние, то, что зиждется на слепой вере, это нечто нереальное, тогда как ожидание, вскормленное надеждой или какими-то другими смешанными чувствами — терпением, нетерпением, решимостью, любопытством, — сводится к непрестанному колебанию между радостью и мучением.
Женщины вечно жалуются на мужское непостоянство, а к постоянству они относятся пренебрежительно.
Вообще говоря, обыкновенные мужчины и женщины, по-видимому, поступают так: мужчина берет женщину в жены из желания обладать ею, потому что без брака обладание невозможно, а женщина соглашается терпеть мужа, потому что без этого нельзя считаться замужней; та и другая сторона действуют совершенно одинаково, хотя и преследует разные цели.
Он был переполнен всем этим смешением чувств, из которых, в сущности, и складывется подлинная любовь влюбившегося без памяти человека.
Как быстро такая молоденькая, неопытная норкомбская девушка превратилась в невозмутимую властную женщину. Впрочем, некоторым женщинам только недостает случая, чтобы показать себя во весь рост.
Платье для женщины — это часть её самой, и всякий беспорядок в одежде это то же, что телесный изъян, рана или ушиб.
Любовь — это зреющая сила, заложенная в преходящей слабости. Брак превращает ослепление в выносливость, и сила этой выносливости должна быть и, к счастью, нередко бывает — соразмерна степени одурения, на смену которому она приходит.
Известно, что цвета тел зависят не от тех лучей, которые они поглощают, а от тех, которые они отражают; так вот и людей характеризует их способность отталкивать, сопротивляться, а не их благожелательность, которая отнюдь не считается отличительной чертой.
Ибо как не греха, если нет запрета, так нет и неприличия, если нет чужих глаз…
