75 красивых цитат про психиатрию

В психиатрии, в отличие от множества других разделов медицины, просто-напросто не раскрыто понятие «нормы». Его содержание является пустым. Если человек попал в палату и общается с врачом, если о нем говорят на языке психиатрии — его состояние будет описано в терминах патологии, а не нормы. Психиатрия умеет говорить только на языке болезни, на языке страдания.

До конца XVIII века в Европе попросту не существовало понятия «психически больной». Были специальные учреждения — работные дома, где содержались девианты: бродяги, мелкие воришки, попрошайки, карманники. И даже алхимики. Это была группа людей, которые не могут или не желают адаптироваться к социальному режиму — и тем самым мешают его нормальному функционированию. Место, в которое их помещали, было типичным исправительным учреждением.
Но никто не называл этих людей больными. Скорее, это были просто маргиналы, иногда — преступники или «чудаки».

У нашей психиатрии богатый опыт в обуздании фантазий тех, кому невыносима действительность. Вспомните восьмерых, усевшихся в августе 1968-го на Лобном месте, протестуя против войск в Чехословакии. Оказалось, шизофреники!

Это и есть психиатрия. Попытка вычерпать воду из тонущей лодки с помощью наперстка.

Лектер сам психиатр, пишет статьи для журналов, но никогда не касается проблем собственных аномалий. Он притворяется, будто отвечает на некоторые вопросы главного врача Чилтона, пока тот измеряет ему давление, рассматривает картинки, а потом сам публикует то, что выведал от Чилтона, и тем самым ставит его в дурацкое положение.

— А вы когда-нибудь стояли на учете у психиатра? Скажем, насчет паранойи или там мании преследования…
— Нет! — так бешено рявкнул Тед, что поверить ему было сложно.

Границы нормальности очень размыты. Психиатрия — сплошные условности, каждую из которых можно если не опровергнуть, то оспорить…

В психиатрии понятия «выздоровление» не существует, — объявил Мори с выражением безнадежности. — Ты просто переходишь из одной стадии болезни в другую.

В мире нет лучшего психиатра, нежели щенок, облизывающий вам лицо.

Чем больше я знакомился с современной психиатрией, тем сильнее мне казалось, что главное её предназначение — превращать овощей в ещё больших овощей.

Многие люди, которые не должны находиться в психиатрических больницах, все же там находятся, в то время как многих из тех, кто должен в них находиться, там нет.

Полицейский, не знающий сострадания, и психиатр, не знающий сочувст­вия, становятся машинами.

Каждый, кто идёт на прием к психиатру, должен сначала проверить, в своем ли он уме.

Это было блестящее лечение, вот только пациента потеряли.

Хотел поговорить с Богом, а оказался в кабинете психиатра.

Ни один мужчина не может быть героем для психиатра его жены.

Пациентка «заявляет, что она Швейцария, потому что хочет быть свободной».

Никогда не говори психопату, что он психопат. Это может его расстроить.

Ему была достаточно хорошо известна сама атмосфера, царящая в заведениях для душевнобольных: обязательные, если не насильственные лечебные процедуры, унизительное обращение с пациентами, безразличие врачей, чувство загнанности и тоски в каждом, кто понимает, где он находится.

Проблема в том, что когда говоришь людям, что ты психиатр — весь остаток вечера приходится наблюдать, как они пытаются вести себя нормально.