Она посмотрела на Генри. На нем, как и в молодости, безукоризненно сидел черный двубортный пиджак, надетый поверх накрахмаленной белой рубашки, что выгодно подчеркивало серебряную проседь в темных волосах профессора.
Цитаты Джеймс Роллинс
Вместо того чтобы упорно докапываться до ответа на вопрос, откуда мы взялись, необходимо все внимание обратить на более насущный вопрос: куда мы идем?
Мертвые не завидуют живым.
Имя снова вернуло ему плоть и кровь. У него была своя история, прошлое, даже семья. В одном лишь имени, оказывается, заключается так много.
Иногда лучше всего прятать на самом видном месте.
Впрочем, Мэгги верно заметила, что при изучении чего-либо непонятного хороший ученый должен прежде всего выжить.
В этом поцелуе не было ни горя, ни чувства вины, ни смерти.
Только жизнь — и ее хватало на всех.
Отчаяние порождает отчаянных людей.
Нередко приступу паники предшествует паранойя, чувство всепоглощающего беспокойства, которое заставляет видеть угрозу и опасность там, где их нет.
Как говорится, необходимость, черт бы ее побрал, является матерью прогресса.
Любая преступная организация подобна мифической Гидре: на месте одной отрезанной головы неминуемо вырастает новая.
Поверь во что-нибудь искренне, и другие поверят.
Все воротится. Со временем.
— Guten morgen, — поздоровался юноша.
За дверью прогремел раскат грома.
— Ваш морген не шибко гутен, — пробурчал Монк.
— А, американцы, — догадался юноша.
Независимо от обстоятельств, боль оставалась болью.
Сломать можно любого человека.
Если бы Господь Бог предначертал человеку бороздить океаны, он бы не превратил динозавров в топливо для реактивных двигателей.
Помни, дитя мое, жизнь движется не по прямой линии, а по кругу.
Все присутствующие прекрасно поняли, что сейчас мир оказался разделенным не столько государственными границами, сколько идеологиями. Хотя формально и не объявленная, бушевала новая мировая война, в которой терпимость и уважение к правам человека приняли на себя удар со стороны деспотизма, нетерпимости и слепого фанатизма. И хотя иногда сражения этой войны велись у всех на виду – в Нью-Йорке, в Ираке, – основная борьба проходила невидимо, тайно. Ее герои оставались неизвестными, злодеи не раскрывали свои лица.
Жизнь состоит из беспощадных трагедий, которые обрушиваются внезапно. В ней нет ничего постоянного; нет спокойствия, нет безопасности.
