Цитаты Тони Парсонс

Ты — прирожденный романтик. В конце концов тебе обязательно разобьют твое глупое сердце. Судьба оттрахает тебя в задницу. Другого выхода и не жди.

Телевидение — хорошая любовница, но плохая жена.

Я дал огню погаснуть.

Бедность — самый эффективный афродизиак.

Большинство мужчин сбиваются с пути истинного просто из-за чистой случайности, и радость бессмысленного секса не стоит недооценивать.

Если ты постоянно томишься желанием, никогда не удовлетворён, никогда не довольствуешься тем, что имеешь, ты в результате оказываешься ещё более потерянным и одиноким, чем такой простачок, как я, верящий, что все старые песни написаны об одной-единственной девушке.

Быть приёмным родителем — неблагодарная работа. Они никогда не бывают в выигрыше.

Приёмные родители — те, которые стараются сделать всё возможное, — хотят добиться симпатии приёмных детей. Биологические родители в этом не нуждаются. Потому что знают: их и так любят.

Родителям нужно сделать что-то уж очень скверное, чтобы поколебать любовь своего ребёнка. С приёмными родителями всё по другому. Их так не любят.

Наши жёны — вот с кем мы воевали! Блаженные мужчины, не ведавших войны. И свои «грязные войны» мы вели в судах по бракоразводным процессам.

Каждый отец – герой для своего сына. По крайней мере до тех пор, пока сыновья не вырастают и не находят себе новых героев.

Я понимал, что не обручальное кольцо делает ее моей женой, и не свидетельство о браке, которое нам выдали в той священной комнате, и даже не клятвы верности, которые мы оба дали друг другу. Моей женой ее делало то, что она всегда была на моей стороне, что она всегда поддерживала меня своей любовью и заботой, и так будет всегда.

… Человек уезжает в другую страну не для того, чтобы стать кем-то другим, а для того, чтобы стать собой. Стать тем, кем не мог быть у себя на родине. Тем, кем всегда хотел.

Я люблю китайцев… Я восхищаюсь ими. Они верят, что завтра будет лучше, чем сегодня. Человек обязательно должен во что-то верить. А когда сотни миллионов верят в лучшее будущее, согласитесь, это здорово.

Руки изнашиваются быстрее мозгов.

Так оно обычно и случается. Обещаешь любить друг друга вечно. И сам веришь в это. Не планируешь спать ни с кем другим в жизни. Потом время подтачивает любовь, как волны прилива подтачивают прибрежные скалы. И в конце концов твои чувства — её чувства — уже стали не теми, чем были когда то. Как свет в тёмную комнату, впускаешь в свою жизнь других людей, а потом уже не можешь их выпроводить. После того как уже впустил. Что же тут поделаешь?

Бекка достаточно насмотрелась на своих холостых друзей. Отношения у них всегда развивались по одному и тому же сценарию. Начиналось с восторгов по поводу того или той, с кем они недавно познакомились в баре, клубе, спортзале или где-нибудь ещё. Через какое-то время оказывалось, что это очередное «не то». Романтика сменялась скукой, страсть — истериками, желание быть рядом — готовностью убежать куда глаза глядят.

Что страшно при раке, так это то, что он всегда превосходит самые плохие ожидания. Есть что-то порнографическое в том, как он ставит в тупик любое воображение. С какой бы непристойностью рак ни терзал и ни мучил тебя сегодня, завтра все сможет стать ещё хуже.

С тринадцати до восемнадцати лет женщина подобна Африке — девственной территории. С восемнадцати до тридцати — Азии. Она так же горяча и экзотична. От тридцати до сорока пяти она подобна Америке: уже вся исследована, но еще полна богатых ресурсов. С сорока пяти до пятидесяти пяти её можно сравнить с Европой; немного устала, чуть выдохлась, но все еще обладает множеством достопримечательностей. Ну а с пятидесяти пяти и дальше — она как Австралия. Все знают, что она где-то внизу, но мало кто захочет отправиться туда.

Ради неё я был готов разбомбить Перл-Харбор.