В воздухе висела тяжелая вонь крови, боли, пота, выпущенных внутренностей. К вони Серега уже давно принюхался. Притерпелся, как к свербящей под доспехами коже. <...> Естественная брезгливость цивилизованного человека, конечно, не исчезает совсем, но привычка натягивается на неё сверху, как перчатки патологоанатома.
Цитаты Сергей Духарев
— Вот небо, — сказал Рёрех. — Там Перун гневный и Дажьбог светлоокий. Там Стрибог рождает ветра и дождь со снегом. Там великие воины скачут на крылатых конях.
А вот земля. В земле Мокошь живет, корни гладит. Корни питает. Женская сила — от земли. И мужская сила — от земли. Всё живое живёт на земле, кормится от земли, а тянется к небу. Землю и небо вода вяжет. Вода — жизнь. Через воду земля силу пьет. И отдает — тоже через воду. Земля водой от огня бережется, но огнем из земли крепость вытягивается. Вот гляди, — варяг потянул к себе рогатину. — Вот дерево, — он погладил черен, — живая крепость, легкая. А вот железко, — Рёрех щелкнул по наконечнику, отозвавшемуся тусклым звоном. — Мертвая крепость. А вместе — жизнь.
— Не понял, — проговорил Духарев. — Им же убивают.
— Что врагу смерть, то тебе жизнь, — варяг поглядел на него снисходительно, как на ребенка. — Воину нужна сила. Сила от земли. Воину нужна доблесть. Доблесть от неба. Попроси Мокошь дать силу — и она даст. Не поделишься силой с Перуном, и Перун отнимет всё. Без доблести сила обратно в землю уходит. А Перун кровь любит.
И увидел Сергей Смерть, огромным ящером нависшую и над князем, и над его боярами.
<...>
— К чему тебе деньги, княже? — произнес Духарев незнакомым глухим голосом. — Разве мёртвому нужны деньги?
Медведь на мгновение потерял его из виду, и этого мгновения хватило, чтобы Серега успел вынуть из чехла нож. А зверь уже снова шёл на него, прорываясь сквозь мягкий белый снег, обильно пачкая его кровью, но не проявляя ровно никаких признаков слабости. Духарев отступал, сжимая в руке нож, но сама мысль о том, что эдакую махину можно остановить двадцатисантиметровым ножиком, казалась столь же забавной, как попытка детской лопаткой остановить самосвал.
Серега еле успел увернуться — едва палкой по голове не схлопотал.
— Взбесилась, ведьма старая? — поинтересовался он.
— Хорошо ты, Шорка, гостей привечаешь! — захохотал варяг.
— От таких гостей мясо слезет с костей! — сварливо проскрипела старуха описывая клюкой замысловатые кривые.
— Это золото, да, Серегей?
— Золото. И серебро. И утварь.
— Больно много.
<...>
— В том-то и дело, — хмуро бросил Серега.
— Это ничего! — Машег блеснул зубами. — Много золота не бывает!
— Зато бывает, что вокруг этого золота много трупов, — заметил Духарев. — Не хотелось бы к ним присоединиться.
— Кто напал? Много?
— Побьём — посчитаем, — пообещал Духарев.
Переговоры на чужой земле — это не мечом рубать. Тут соображать надо.
Сколько на тренировках гридь не гоняй, а настоящего боя учебный не заменит. Опять-таки отроки-волчата должны крови попробовать. Почувствовать, что не зря они стрелами по мишеням били да мечами намахивались так, что за ужином чашку до рта не донести. Вот, когда брызнет из-под клинка настоящая вражья кровь и гадина, пришедшая грабить твою землю, убивать и насиловать, захлебнется криком и хряпнется оземь, тогда и понимаешь — не зря! Есть силушка. И можешь ты платить отныне за обиду железом. Сполна. Сдачи не требуется.
Воин же, как учил его старый битый варяг Рёрех, должен сам выбирать место для битвы. Если не хочет умереть на чужом.
Иллюзия — это когда видишь ненастоящее, а настоящего не видишь…
Всё-таки хорошая штука — жизнь. Обидно только, что не знаешь, когда она кончится. Может — через тридцать лет. А может — уже на следующий день…
— Что же делать будем, княже?
И почти физически почувствовал напряженную тишину, повисшую над отрядом русов после этих слов.
— Стоять, — сказал Святослав. — Стоять крепко. — И добавил, как тогда, в Доростоле, перед решающей битвой: — Мертвые сраму не имут.
Удивительно, но даже в эту минуту Сергей не пожалел о том, что выбрал бой, а не бегство.
Герой — он должен быть счастливым, иначе какой из него образец для подражания?
Серега попытался осмыслить происшедшее. Происшедшее не осмысливалось.
Поздно пить боржом, когда почки отвалились.
Сын — молодец! Усвоил один из главных принципов власти: слабые должны бояться, а сильные — верить.
Кто знает, для чего нам Бог беды шлёт: для того, чтоб от больших бед удержать, или — для нашей крепости испытания?