104 красивые цитаты про толерантность (терпимость)

Меня в нашем обществе беспокоит отсутствие терпимости. Мы же очень нетерпимы к тем, кто не такие, как мы. Скажем гомосексуализм — ну кому какое дело? Два взрослых человека желают жить так — ну и что?.. И хотят они [гомосексуалы] устроить парад — и что, какая разница? Пускай устраивают. Но их готовы убивать…

Беспринципность слишком агрессивна для того, чтобы считаться терпимостью.

«Левые либералы» довели понятие общественного согласия до абсурда единомыслия. Только попробуйте рот открыть, что толерантность не означает преференций для феминисток и ЗОЖей, афро-американцев и арабо-европейцев, чукчей Аляски и Свидетелей Иеговы!

Странно: что-то никто не рвется учить арабские страны толерантности.

Ни печи, ни левацкие мантры толерантности не защитят ни одну культуру от размывания ее чуждыми цивилизационными ценностями. Только верховенство собственных законов над чужими традициями.

Там, где часты насильственные поступки, они терпимы.

Кто пожил, да не сделался снисходительным к другим, тот сам не заслуживает снисхождения. А кто может сказать, что он в снисхождении не нуждается?

Если на Западе толерантность это умение снисходительно относиться к человеку с какими-то недостатками внешними или по убеждениям, не таким, как ты, то в России вся толерантность сводится к тому, что обидные слова просто заменяют синонимами, от чего ещё обиднее. <...> И нас, толстых, ещё и как социальный класс выделили.
Для нас сделали отдельные магазины одежды. Видели эти магазины? «Магазин одежды нестандартных размеров» называется. Хрен с ним, это вроде бы толерантно звучит, но почему названия у них при этом типа «Три толстяка»? Почему на афише какие-то три ублюдка жирных со свиньёй на поводке? Это не толерантность! И на входе ещё вот эта надпись: «Двери шире не открываются, заходите боком»! Это обидно!

В России нет расизма. В России есть невоспитанность. «О, блин, Витя, смотри — негр идёт! Негр!» И в данном случае «негр» — это не обидное слово. Это первое, что пришло на ум. Пока вспомнишь, что это нетолерантно и надо говорить «афроамериканец», негр уйдёт и Витя его не увидит. Получается, что негр зря выходил на улицу.

Толерантность – это взрослая вещь. Только взрослый может что-то увидеть, что ему покажется странным, и, типа, не обращает на это внимания. Ребёнок так не может. Он увидит что-то странное, он тебя спрашивает, и ты должен ему рассказать. <...> Дети абсолютно не толерантные люди. Если вы хотите узнать, кто вы такой – спросите об этом ребёнка. Он не будет подбирать слова.

Феминистки и толерантность такой же бич нашего времени, как инквизиция и церковь в средневековье… Все ошибки в настоящем, настигнут нас в будущем, это будет сокрушительно «Чёрной смерти» и «Религиозных войн» в Средневековье.

Толерантность — принуждение к терпению!

Если вы становитесь толерантными ко всем признакам, то общество превращается в однородную массу, с одинаковыми ценностями, но просто с разными челками, в разных шляпах и с разными языками, но все равно предельно однородной, потому что все эти отличия не важны. Все важное всегда сопровождается эмоциями и проведением границ.

— Да, опять же производство «вещь в себе», либо так, либо никак, нежно голубой еще не худший вариант для гендерноизвращенцев.
— Так то да, надеюсь нежно розовых автоматов не будет, а то меня стошнит.
— Слава, богу машин, нет. Мое чувство прекрасного, сдохнет в корчах, если в трофеях принесут, штурмовые винтовки розового цвета, но со стрелковкой все равно, придется работать. Трупик чувства конечно будет пованивать, но я переживу.
— Угу, грубо говоря, спать так же приятно, как и есть, только спать это бесплатно…

Толерантность — это лицо милосердия.

Я рос в очень нетолерантной семье. Чтобы вы понимали, я был единственным нерусским мальчиком в классе, и поэтому, когда я выходил к доске читать стихотворение своего любимого поэта, это выглядело примерно так: я выходил и говорил «Сергей Есенин. Черный человек». И с задних парт кричали: «Нет, Гарик, это ты черный человек, Сергей Есенин нормальный!». Смеялись все, для всех это было нормой, даже я смеялся, потому что тяжело спорить с двадцатью белыми людьми.
Единственная, кто не смеялась, это была наша учительница. Это была ранимая натура, воспитанная Достоевским и Изабеллой, и она такая: «Ребят, ну тише, ребят. Ну как вы можете смеяться над его недостатками?».
Я стоял и говорил: «В смысле, недостатками?» и она «Ну вот, видите, он даже этого не понимает, а вы смеетесь».

Я долгое время думал, что Москва очень толерантный город, но это вообще не так. Я был в кинотеатре, смотрел фильм «Богемская рапсодия». Это фильм о группе «Queen» и о Фредди Меркьюри. Я расскажу лишь один эпизод. Там есть момент, когда Фредди Меркьюри целуется с усатым мужиком. И это показывают на весь экран. И в этот момент весь зал, хором, пятьсот человек такие: «Фу!» Даже не было намёка на толерантность. И сзади меня сидит мужик, смотрит на это всё и такой: «Твою ж мать!»
Это фильм-биография. Чего они ожидали? Специальной версии для России, в которой усач тянется целоваться к Фредди Меркьюри и Фредди такой: «Ты чего, конченный? Я же ВДВ-шник! Давай три раза в щёчку». И такая реакция была только в первый раз, на втором поцелуе уже не было такой бурной реакции, потому что люди прониклись историей Фредди Меркьюри. Когда Фредди Меркьюри целовался с усатым мужиком во второй раз, тип, который сидел сзади меня сказал: «Ох, твою ж мать, Фредди, не делай этого, он разобьёт тебе сердце!»

… Мы должны проявлять толерантность, должны с пониманием относиться к верованиям других людей, но как быть, если те, кто исповедует иную, чем мы, веру, не хотят — НЕ ЖЕЛАЮТ! — проявлять толерантность по отношению к нам?

На Мойке у двери здания из красного кирпича она протянула ему руку.
— Можешь ли ты нарушить партийную дисциплину и пожать контрреволюционную руку? — спросила она.
Он твердо взял ее руку.
— Партийную дисциплину нарушать нельзя, — ответил он, — но на нее можно взглянуть пошире, ох, как можно!

— Как вы, Михаил Николаевич, относитесь к слову «толерантность»?
— К ***асам, что ли?
— Нет, почему же, толерантность.
— Для меня это одно и тоже. Толерантность — это лицемерие. Все эти иностранные слова, которые так любят власти, призваны, чтобы затуманивать мозг. Это вирусы, попавшие в нашу систему развития. Про творческого человека сейчас принято говорить «креативный». Творец нас создал, а не креативщик. Творец, мастер — это от души, а креатив — за деньги. Нас не могли скреативить каждой твари по паре.