118 красивых цитат про нации

Часто бывает легче покорить свободную нацию, чем удержать в повиновении покоренную.

Потеря идентичности приводит к неврозам, а неврозы, как известно, не особенно хорошая основа мирного сосуществования.

Подлинное богатство Узбекистана — это его гостеприимный, трудолюбивый народ.

Экономический либерализм является причиной возвышения наций. Политический либерализм — корнем их гибели.

По кладбищам, могильным плитам и эпитафиям можно судить о нации, ее невежестве или благородстве.

Я всегда гордился своим народом.

В одиночку человек мало что может. Но нация состоит и отдельных людей.

— Слушайте, а почему вы называете меня Иваном? — А для меня все русские — Иваны. Ну это замечательно, когда нацию определяют именем. Нас, например, Джонами никто не называет. А жаль. — Почему? — Потому что мы идём в раскосяк, каждый сам по себе. У нас нет общей устремлённости, а вы — монолит, как вам скажут, так вы и делаете. — Пол, нельзя считать нацию сборищем баранов, бессловесно исполняющих приказы. Почитайте русскую литературу. Толстого, Достоевского... — Литература врёт всё, врёт. Почитайте Диккенса, так получается, что англичане самая сентиментальная нация на земле, а они в это время в колониях из пушек людей расстреливали. Мопассан правду писал о французах. Помните? Брат брату руку оттяпал, только для того, чтобы сохранить рыбацкую сеть, а мы всё говорим — французская лёгкость, французская лёгкость... Французы самый меркантильный народ на земле. А немцы? Гёте с его «Страданиями Вертера». Соотечественники его в Майданеке людей сжигали...

Правду узнать невозможно. Можно лишь поведать ее в предании: жил-был юноша, которого забрали от родных и увезли на другой конец света, он выжил и завел свою семью и в этом путешествии он стал героем новой нации. Надеюсь, моя история почтит его память, утешит нас всех и заставит гордиться...

Чтобы государство существовало как можно дольше, мы должны заботиться не только о количестве населения, но и о его качестве. Количество и качество определяет значимость нации как целого!

Только дисциплина и покорность общества облегчают существование нации и сокращают риск его разрушения.

Мятежники, безработные и недоразвитые – калеки, неспособные самостоятельно передвигаться, хромые, безногие, безрукие, изувеченные при зачатии и в утробе, — это отбросы, бремя и рак нации.

Как из людей составляется семья, так и из семей составляется нация.

– Я расист… – сообщил он бодро. – Я стал расистом… Путешествия, – продолжал он, – непременно порождают в нас расовые предрассудки или же укрепляют их. Что можно сказать о других людях, пока их не знаешь? Разумеется, воображаешь их такими же, как ты сам; а тут понемногу начинаешь осознавать, что в действительности все обстоит несколько иначе.

Национальность – мое качество, нация же владеет и повелевает мною. Если ты силен физически, то ты можешь применять в соответствующих случаях свою силу и гордиться ею, но если твое сильное тело владеет тобою, то ты постоянно рвешься в драку в самых неподходящих случаях, ты никому не можешь подать руки, не сдавив ее.

Психология отдельного человека к тому же соответству­ет психологии наций. То, что делают нации, делает и каждый отдельный человек, и пока он это делает, это делает и на­ция. Лишь изменение установки отдельного человека становит­ся началом изменения психологии нации. Великие проблемы человечества еще никогда не решались посредством всеобщих законов, но всегда — только посредством обновления ус­тановки отдельного человека.

— Мы, американцы, — сказал Коуп, вставая, — свято верим в абсолютную свободу. Доктор тоже поднялся. Пафос собеседника не произвел на него ни малейшего впечатления. Эти слова он слышал уже не раз — от людей самых разных национальностей. Почему-то многие убеждены, что именно в их стране процветает свобода. Абсурд! Ни одна страна, ни одна нация, ни один индивид не могут быть совершенно свободны. Другое дело, что существуют разные степени зависимости.

Отечество, правосудие, государство — основа основ нации.

Манси – это сильный и талантливый народ. Я, до «американского» периода своей жизни, сильно и не задумывался об этом, я манси, но я русский, и в России это нормально и вполне достаточно для твоей идентификации. А в Америке мне сами американцы, продюсеры HBO, пообщавшись со мной, стали говорить: «Ты какой-то неправильный русский. Какой-то другой». И я задумался – ведь для них мы все, выходцы из СНГ – манси, казахи, туркмены – русские! И поэтому, уж коли мне выпал шанс напомнить о своём народе, я о нём и напоминаю. Я боец из России, и я манси.

Семья является «первородным ядром церковного прихода, общины, а отсюда и нации. Она, следовательно, является по самой своей природе первым из органических элементов государства».