— Пожалуйста, Делисия, я пытаюсь извиниться. Я думаю, вы слышали, что я на самом деле никакой не секретарь. Я боюсь, что я немного притворялась.
— Мисс Петтигрю, если вы так умеете притворяться, то вы очень в этом хороши.
— Гвиневра, Сара Грабб не будет никого осуждать за притворство.
— Но, как же кабаре, твоя игра и мой голос — мы лучшие в Лондоне.
— Так значит, станем лучшими в Нью-Йорке.
— А что вы об этом думаете? Отдельный кораблик, плывущий по Темзе, сладкая поздняя клубника, шампанское «Дом Периньон», все!
— Клубника!? И вы не пришли?
— Топорик для льда?
— Он в ящике где-то, а лед в морозилке.
— Я ищу топорик для убийства, зачем мне лед?
— Да врежь же ты ему!
— Что!?
— Я же пианист, черт побери, я же мог сломать себе пальцы!
Я схожу по тебе с ума, ты об этом прекрасно знаешь, но у каждого есть определенная грань — я достиг своей. Больше никаких игр, больше никакой лжи, никакого Фила, Ника, либо я и только я, либо все кончено. И я никогда тебя больше не увижу.
