Цитаты из книги «Бойцовский клуб»

Я окончил колледж, звоню по междугороднему и говорю: «Пап, я окончил колледж». Он говорит: «Найди работу». В двадцать пять я ему звоню снова и говорю: «Теперь что?». Он говорит: «Не знаю, женись».

– Я покончил с жаждой физической власти и собственническим инстинктом, – шепчет Тайлер, – потому что только через саморазрушение я смогу прийти к власти над духом.

Бессонница – это очень серьезно. Все вокруг кажется таким далёким, копией, снятой с копии, сделанной с ещё одной копии. Бессонница встаёт вокруг как стена: ты не можешь ни до чего дотронуться, и ничто не может дотронуться до тебя.

Первый шаг к вечной жизни — это умереть.

Под покровом внутри всего, что человек принимает как должное, зарождается что-то ужасное.

Быть уволенным — это лучшее, что с любым из нас может случиться. Тогда мы перестанем тратить время и сделаем что-нибудь из наших жизней.

Случаются ошибки, поэтому если у тебя где-то что-то, не дай Бог, не в порядке, не надо забывать обо всем остальном.

Если уж суждено умереть, то лучше об этом и не знать.

Молодёжь хочет потрясти мир и покупает больше вещей, чем может себе позволить.

Нигде ты не чувствуешь жизнь так, как в бойцовском клубе. Когда остаешься наедине с противником под единственной лампой, окруженный со всех сторон толпою зрителей. Дело не в том, выиграешь ты или проиграешь. Дело не в словах. Вот новичок приходит в бойцовский клуб, и тело его похоже на хлебный мякиш. Но не проходит и месяца, и оно кажется выточенным из дерева. Теперь он способен справиться самостоятельно с любой проблемой. Шум и прочие звуки в бойцовском клубе такие же, как в любом тренажерном зале, но в бойцовском клубе никто не заботится о внешности. Там выкрикивают непонятные слова на непонятном языке, как в церкви пятидесятников, а проснувшись утром в воскресенье, ты чувствуешь себя спасенным.

Фабричное состояние вышло из моды. Когда я вижу старые автомобили производства 1955 года, которые выглядят так, словно только что сошли с конвейера, мне становится противно.

Возвращаясь домой после групп поддержки, я чувствовал себя более живым, чем когда бы то ни было ранее в своей жизни. У меня не было ни рака, ни кровяных паразитов; я был маленьким тёплым центром, вокруг которого вращалась жизнь на этой Земле.
И я спал. Дети не спят так сладко.
Каждый вечер я умирал и каждое утро я рождался.
Воскрешённый.

Когда в крови слишком много эстрогена, у тебя вырастает «сучье вымя»

Боб. Боб с женскими сиськами. Наверно здесь мне самое место — на его гигантской потной груди.

Все мои знакомые, которые раньше сидели в туалете с порнографическим журналом в руках, теперь сидят с каталогом фирмы «ИКЕА».

Стоит только мне представить, что мы можем сгореть, словно табак, в этом летающем сигарном футляре, как моя бессоница проходит, и я начинаю радостно клевать носом.

То этот Тайлер устраивает меня на работу официантом, то пихает мне ствол в рот и заявляет, что для того, чтобы обрести жизнь вечную, надо сначала умереть.

Уничтожить можно всё, что хочешь. Страшно подумать, но то место, где мы сейчас находимся, скоро превратится в математическую точку в воздухе.

Когда у тебя во рту пистолет, и ты сжимаешь зубами его ствол, говорить удается только одними гласными.

Смерть — это волшебное чудо.