— А знаешь, старушка, — сказал Питер, греясь у камина и глядя на Венди, вертевшую в руках чулок с огромной дыркой на пятке, — нет ничего приятнее на свете, чем сидеть вечерком у огня в кругу своей семьи, наслаждаясь заслуженным отдыхом!
Цитаты Джеймс Барри
Все дети, кроме одного-единственного на свете ребенка, рано или поздно вырастают…
Умереть — это ведь тоже большое и интересное приключение.
Она села с ним рядышком на краю кровати:
— Я даже подарю тебе поцелуй.
Питер не знал, что это такое. Он протянул руку ладошкой вверх.
— Ты знаешь, что такое поцелуй?
— Когда подаришь, узнаю, — холодно ответил он.
Странные вещи происходят со всеми нами на нашем жизненном пути, и мы не сразу замечаем, что они произошли.
Все зорко глядят вперёд, и ни один не понимает, что опасность может подкрасться сзади.
… Мужество его просто ужасало.
— Чего ты сейчас хочешь, — спросил он небрежно Джона, — приключений или чаю?
Они оставались в неведении. Может, так было и лучше. Они прожили, по крайней мере, еще один счастливый час.
Битва не была бы честной, потому что у Питера было это преимущество. И он подал руку пирату, чтобы помочь ему встать повыше. И тут Крюк укусил его в руку. Не боль от укуса, а несправедливость совершенно обезоружила Питера.
Он стоял и смотрел на Крюка, не в силах поднять руку, в которой был нож. Каждый ребенок реагирует так же, когда он впервые в жизни встречается с несправедливостью. И никто никогда не в состоянии потом эту первую несправедливость забыть.
Мы улетаем, словно самые бессердечные существа (дети все таковы, но они так милы!), живем, ни о ком не думая, а потом, как только нам потребуется особое внимание, мы благородно возвращаемся домой, уверенные, что нас встретят с распростертыми объятиями, а не шлепками.
Когда кто-то в мире произносит «я не верю, что феи есть», где-то умирает чья-нибудь фея.
Я услыхал, как мама и папа говорили о том, кем я буду, когда вырасту и стану взрослым мужчиной. А я вовсе не хочу становиться взрослым мужчиной. Я хочу всегда быть маленьким и играть.
— А почему ты теперь не летаешь, мама?
— Потому что я выросла, милая. Взрослые летать не умеют.
— Почему?
— Потому что летать может только тот, кто весел, бесхитростен и бессердечен. А взрослые уже не такие.
Но он говорил «проценты растут» или «акции падают» — с таким видом, что всякий бы его зауважал.
На этих волшебных берегах дети, играя, вечно вытаскивают из воды свои лодки. Мы с вами в детстве тоже там побывали. До сих пор до нашего слуха доносится шум прибоя, но мы уже никогда не высадимся на том берегу.
Она спросила, где он живёт.
— Второй поворот направо, — сказал Питер, — а потом прямо, до самого утра.
— Какой смешной адрес!
Дети сейчас так много знают, что очень рано перестают верить в фей…
И еще было у мамы в характере что-то такое… ну, прямо поразительное, почти волшебное. Я вам сейчас попытаюсь объяснить. Знаете, бывают такие ящички. Откроешь один, а в нем — другой, а в другом — третий. И всегда остается еще один ящичек про запас, сколько ты ни открывай.
Если она ничего не имела против разлуки, то он собирался показать ей, что тоже не возражает. Но он, конечно, очень даже возражал.
У него сделалось такое лицо, точно он попал на экзамен и ему достался билет про неправильные глаголы, а он хотел, чтоб его спросили про Трафальгарскую битву.