Ошибки — это знаки препинания жизни, без которых, как и в тексте, не будет смысла.
Цитаты Харуки Мураками
«Как бывает тесно в цветочном горшке мощному растению», — подумал я.
Я лишь знаю, что человек с подносом на голове не сможет задирать голову к небу.
Человек не может жить, не обретя самого себя. Это как почва под ногами. Нет ее — и ничего не построишь.
На распутье сомнений и разочарований уже несколько месяцев кряду я не решался сделать ни шага в жизни.
Ведь в этом Аюми нуждалась сильнее всего. Чтобы кто-нибудь принял её как есть, без всяких условий, крепко обнял — и хоть ненадолго успокоил.
У реальности как бы несколько слоев. <...> Все зависит от того, в какой реальности ты и в какой — я.
Три недели после похорон матери отец непрерывно спал. Иногда, как бы вспоминая, пошатываясь, вставал с постели, и молча пил воду. Что-нибудь для обозначения съедал. Как лунатик или призрак. Но потом натягивал на себя одеяло и продолжал спать. Плотно задвинув ставни, он как заколдованная спящая царевна продолжал спать в
темной комнате с застоявшимся воздухом. И не шевелился. Почти не ворочался во сне и не менял выражение лица. Я начал беспокоиться: часто подходил к отцу, чтобы проверить, не умер ли он. Склонившись над изголовьем, я всматривался, словно впивался в его лицо. Но он не умирал. Он просто спал, как зарытый глубоко в землю камень.
— Я могу сказать только одно, — подняв голову, едва улыбнулся своей мягкой стильной улыбкой Кейси, — умри я сейчас здесь, и никто в мире не уснет из-за меня так крепко.
Ничего не чувствую. Ни грусти, ни печали, ни горечи. И совсем никаких воспоминаний.
Правильные слова всегда приходят на ум слишком поздно.
Раб печальной музыки.
Я отношусь к типу людей, которые любят и ценят уединение. Я люблю быть один. Или вернее так: быть одному мне совсем нетрудно.
Я вот думаю, человеческое сердце похоже на глубокий колодец. Никто не знает, что у него на дне. Остается лишь воображать, исходя из формы того, что время от времени поднимается наверх.
Такое чувство, будто наглотался пасмурного неба.
Когда я пишу роман, у меня всегда в душе живёт образ яйца, которое разбивается о высокую прочную стену. «Стеной» могут быть танки, ракеты, фосфорные бомбы. А «яйцо» — это всегда невооружённые люди, их подавляют, их расстреливают. Я в этой схватке всегда на стороне яйца. Есть ли прок в писателях, которые стоят на стороне стены?
Безработным я стал недавно, и такая жизнь пока была в новинку. Больше не надо добираться до работы в переполненных электричках, встречаться с людьми, которых не хочется видеть. А лучше всего – я получил возможность в любое время читать все, что захочу.
Не суть беспокойтесь, времена расставят всех по местам. Для всех, что облечены в формы, времена суть великие вещи! Они не суть будут сколько угодно, но пока они у нас есть, судари наши, нужно ими пользоваться. Поэтому наслаждайтесь.
Ты боишься своего воображения. А еще больше — снов.
Только посредственность из всех путей выбирает самый длинный…
Все, решил письмо больше не писать. Все равно не получается. Например, я пишу слово «случайно». Однако и ты, и я чувствуем в этом слове разный (хорошо, если не противоположный) смысл. Мне кажется, что это несправедливо. Я уже разделся до трусов, а ты лишь расстегнула три пуговицы на лифчике.