Не сердись, если тебе скажут что-нибудь неприятное. Живи в ладу со своей совестью, и пускай себе люди говорят, что им вздумается. Привязать язык злоречивому человеку так же невозможно, как запереть поле воротами.
Цитаты Мигель де Сервантес Сааведра
Не лучше ли спокойно сидеть дома, нежели мыкаться по свету и ловить в небе журавля, забывая о том, что коли идешь за шерстью — гляди, как бы самого не обстригли?
Если я вам ее покажу, то что вам будет стоить засвидетельствовать непреложную истину? Все дело в том, чтобы, не видя, уверовать, засвидетельствовать, подтвердить, присягнуть и стать на защиту.
Красоте приличествует степенность, беспричинный же смех есть признак весьма недалекого ума.
— … я слыхал, что так называемая Фортуна — это пьяная и вздорная бабёнка и вдобавок ещё слепая: она не видит, что творит, и не знает, кого она низвергает, а кого возвеличивает.
— Ты изрядный философ, Санчо, — заметил Дон Кихот, — ты весьма здраво рассуждаешь, не знаю только, от кого ты этому научился. Полагаю, однако ж, не лишним заметить, что никакой Фортуны на свете нет, а всё, что на свете творится, доброе или же дурное, совершается не случайно, но по особому предопределению неба, и вот откуда известное изречение: «Каждый человек — кузнец своего счастья».
… Время, к нашему прискорбию, выдаёт все самые заветные тайны наших сердец.
Молчание всегда восхвалялось мудрецами. Мудрые молчат вовремя и говорят вовремя, потому что есть время говорить и есть время молчать.
Да, он любил, но им пренебрегали, он обожал — и заслужил презренье.
Сеньор, если б я мог изобразить статность её и стройность, вы дались бы диву, но это невозможно, оттого что она вся сгорбленна и согнута, а колени её упираются в подбородок, и, однако же, всякий, глядя на неё, скажет, что если б только она могла выпрямиться, то достала бы головою до потолка.
Если когда-нибудь жезл правосудия согнётся у тебя в руках, то пусть это произойдёт не под тяжестью даров, но под давлением сострадания.
Упорство — вот залог
Того, что невозможное возможно,
И хоть я изнемог,
Взаимности взыскуя безнадежно,
А все ж упрямо жду,
Что на земле небесный рай найду.
Что питает в милой твёрдость?Гордость.
Что сулит мне повседневность?Ревность.
Что лишит меня терпенья?
Презренье.
Значит, верить в исцеленье
Мне расчёта больше нету,
Надломили веру этуГордость, ревность и презренье.
О ревность и презренье, два злодея,
Чью тиранию свергнуть я не смею!
Верёвку иль кинжал молю мне дать,
И пусть я больше не увижу света!
Уж лучше это, чем опять страдать.
Но, несмотря на муки, как и прежде,
Себе не властен отказать в надежде,
Хоть верить ей давно уже страшусь,
И — чтоб терзать себя ещё сильнее —
Расстаться с нею через силу тщусь.
Пусть эхо о любви моей несчастной
Поведает природе беспристрастной,
Чтоб мир узнал, как я тобой казним,
И даже в диких тварях пробуждалась
Святая жалость к горестям моим.
Пусть грешники из тьмы кромешной ада
Подскажут мне ужасные слова
Для выраженья муки бесконечной
Чтоб выход дать тоске сердечной.
Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты.
Если же он, несмотря на мои разуверения, продолжал безнадежно упорствовать и плыть против течения, то что же удивительного в том, что в конце концов его захлеснула волна безрассудства?
Разуверить не значит унизить.
Желания питает надежда.