Если бы я, например, пришел в РАПП, повинился и сказал, что всё своё пересмотрел, раскаялся и готов работать только на РАПП, то меня бы в клочки разорвали (так было, например, с Полонским и со многими другими). Причина этому та, что весь РАПП держится войной и существует врагом (разоблачает и тем самоутверждается) ; своё ничто, если оно кого-нибудь уничтожает, превращается в нечто.
Цитаты Михаил Михайлович Пришвин
Стучат в калитку. Я из форточки:
— Кто там?
Тонкий женский или детский голосок:
— Здесь живет литер… атор?
Я переспросил:
— Писатель Пришвин?
Ответ:
— Сейчас посмотрю.
И, видимо, читает вслух по записке:
— Комсомольская, 85, дом Пришвина, Литер Атор.
Спускаюсь вниз, открываю калитку. Входит во двор здоровенная девица.
— Вы Литер Атор? — спросила она.
— Я сам.
И она пригласила меня читать на вечере Куркрола при МТП.
— Не знаю, — сказал я, — не понимаю даже, что значит Куркрол.
— Товарищ Атор, — изумилась она, — как же так вы не знаете: Куркрол — это курсы кролиководства.
Такие вот бывают недоразумения с этими сокращениями постоянно.
Библиотекарь Павлов (…) в пасхальную ночь забрался в чайную в Квашенках, где перед обедней собираются мужики, и вдруг начал читать лекцию о происхождении человека от обезьяны. Эффект, говорят, был необыкновенный, будто бы старики даже увлеклись и опоздали к обедне. Между прочим, один, выслушав лекцию, прислал записку с вопросом: «Если человек происходит от обезьяны, то почему же в настоящее время от обезьяны рождаются только обезьяны, а не люди, почему теперь это прекратилось».
«Обломов». В этом романе внутренно прославляется русская лень и внешне она же порицается изображением мёртво-деятельных людей (Ольга и Штольц). Никакая «положительная» деятельность в России не может выдержать критики Обломова: его покой таит в себе запрос на высшую ценность, на такую деятельность, из-за которой стоило бы лишиться покоя. Это своего рода толстовское «неделание». Иначе и быть не может в стране, где всякая деятельность, направленная на улучшение своего существования, сопровождается чувством неправоты, и только деятельность, в которой личное совершенно сливается с делом для других, может быть противопоставлено обломовскому покою. В романе есть только чисто внешнее касание огромного русского факта, и потому только роман стал знаменит. Антипод Обломова не Штольц, а максималист, с которым Обломов действительно мог бы дружить, спорить по существу и как бы сливаться временами, как слито это в Илье Муромце: сидел, сидел и вдруг пошёл, да как пошёл! Вне обломовщины и максимализма не было морального существования в России, разве только приблизительное.
Потому мы радуемся, попадая в природу, что тут мы приходим в себя.
Правда — это значит победа совести в человеке.
Стремление к простоте жизни является у сложнейших душ, а все простое стремится к сложности.
Идеал – движение: горе и счастье одинаково могут открыть и закрыть путь.
Начало любви — во внимании, потом — в избрании, потом — в достижении.
Подлинная любовь не может быть безответной, и если все-таки бывает любовь неудачной, то это бывает от недостатка внимания к тому, кого любишь. Подлинная любовь, прежде всего, бывает внимательной, и от силы вниманья зависит сближение.
Радость и счастье — это дети любви, но сама любовь, как сила, — это терпение и жалость.
Любовь на земле есть единственная достойная удивления сила.
Брак есть средство спасения себя от страсти в любви.
Ближе всех к природе рождающая женщина: она одной стороной даже сама природа, а с другой — сам человек.
Мужчина должен быть властелином своего чувства, женщина должна отдаться — на этом построена вся человеческая жизнь.
Мир на земле возможен лишь при каком-то гармоническом соотношении души с разумом. Господство же разума приводит к голой технике и к войне.
Красота спасет Мир, если она добра. Но добра ли она? Не красота спасет Мир, а светлые помыслы. Ибо какой прок от надменной и безбожной красоты?
Для иных природа — это дрова, уголь, руда, или дача, или просто пейзаж. Для меня природа — это среда, из которой, как цветы, выросли все наши человеческие таланты.
Нравственность есть отношение силы разума к силе чувства. Чем сильнее чувство и чем ближе к нему разум, тем больше человек в его человеческом деле. Есть чувства, восполняющие и затемняющие разум, и есть разум, охлаждающий движение чувств.
… Надо мечтать как можно больше, как можно сильнее мечтать, чтобы будущее обратить в настоящее.