Цитаты Нельсон Мандела

Светлая голова и светлое сердце всегда составляют грозную комбинацию. А когда ты добавляешь к этому острый язык или карандаш, получается что-то очень гремучее.

После пребывания за решеткой начинаешь ценить мелкие вещи: прогулки, когда вздумается, походы в магазин и покупку газет, разговор и молчание, когда не хочется говорить. Да и просто возможность контролировать самого себя.

Тюрьма лишает не только свободы, но и идентичности, по крайней мере пытается. Все узники имеют одинаковую одежду, едят одинаковую пищу, живут по тому же расписанию. По определению сугубо авторитарное государство не терпит никакой независимости или индивидуальности.

Я не родился жаждущим свободы. Я родился свободным ‒ свободным в каждом известном мне смысле. Свободным бегать по полям у хижины своей матери, свободным плавать в прозрачной речушке, протекающей через мое село, свободным запекать кукурузу под звездами и ездить верхом на широких спинах медленных быков. И только тогда, когда я начал узнавать, что моя мальчишеская свобода ‒ это иллюзия, когда в молодости я открыл для себя, что мою свободу у меня уже забрали, тогда я почувствовал жажду ее.

О бедности мало что можно сказать положительного, но она часто дает начало настоящей дружбе. Многие стремятся подружиться с богачом, и мало кто сделает это в пору бедности, однако тем-то друзья и ценны. Если богатство притягивает, то бедность отталкивает. Впрочем, бедность одного человека часто позволяет другому раскрыть свою истинную щедрость.

Образование ‒ большой двигатель личного развития. Именно благодаря образованию дочь крестьянина может стать врачом, сын горняка ‒ начальником шахты, а ребенок фермера ‒ президентом великой нации. Одного человека отличает от другого не нечто, данное ему, а то, что он делает с тем, что имеет.

Запрет не только сковывал человека физически, но и пленил его дух. Он вызывал своеобразную психологическую клаустрофобию, которая вызывает стремление не только свободно передвигаться, но и убежать духовно. Запрет был опасной игрой, хотя оков или решеток не было ‒ их роль выполняли законы и правила. Их легко можно было нарушить, что, собственно, часто и случалось. Можно было незамеченным выскользнуть из-под бдительного ока власти и получить временную иллюзию свободы. Коварный эффект запретов заключался в том, что в определенный момент человек начинал считать, что подавитель был не снаружи, а внутри его.

Во всем, что мы делаем, мы должны обеспечить исцеление ран, нанесенных всем нашим людям из-за большой разделительной линии, наложенной на наше общество веками колониализма и апартеида. Мы должны гарантировать, что цвет, раса и пол становятся только дарами, данными Богом каждому из нас, а не неизгладимым знаком или атрибутом, который дает кому-то особый статус.

Это будет навсегда оставаться несмываемой ржавчиной человеческой истории, что преступления апартеида когда-то случались. Будущие поколения, наверное, спросят: какая ошибка произошла, что эта система утвердилась после принятия Всеобщей декларации прав человека? Это будет навсегда оставаться обвинением и вызовом для совести всех мужчин и женщин, что он длился так долго, как это было, прежде чем все мы встали, чтобы сказать, что этого достаточно». «Правильно было бы характеризовать систему апартеида как преступление против человечества, и целесообразно, чтобы международное сообщество решило, что его следует подавлять и выдвинуть наказание против его исполнителей.

Удивительная красота африканской музыки заключается в том, что она звучит радостно, даже если рассказывает тебе грустную историю. Ты можешь быть беден, можешь жить в доме, построенном из коробок, ты мог только что потерять работу, но музыка всегда оставляет надежду.

Никто не рождается с ненавистью к другому человеку из-за цвета кожи, происхождения или религии. Люди учатся ненавидеть, и если они могут научиться ненавидеть, нужно стараться учить их любви, потому что любовь намного ближе человеческому сердцу.

Если вы разговариваете с человеком на языке, который он понимает, вы обращаетесь к его разуму. Если вы разговариваете с ним на его языке, вы обращаетесь к его сердцу.