Она привыкла не просить, а повелевать.
Цитаты Джозеф Шеридан Ле Фаню
Насколько же отлична, сэр, моя судьба от других. Есть люди хуже меня… несравненно, во всех отношениях хуже… и, черт их побери, они процветают, а я иду на дно. Это несправедливо!
Чистая и безгрешная, она умерла, уповая на посмертное блаженство.
Законы мы с вами чтим оба — ха-ха! — постольку, поскольку они служат нашему спокойствию, и не более того. Если эти законы начинают нам угрожать, тогда, конечно, дело обстоит по-другому.
Милая, твое сердечко ранено; не думай, что я жестокая оттого, что повинуюсь непреложным законам силы моей и слабости; вместе с твоим раненым сердцем кровоточит и мое. Изнемогая от страстного самоунижения, я погружаюсь в твою теплую жизнь, и ты умрешь, так сладостно умрешь, слившись со мною. Что будет, то будет: сейчас тебя влечет ко мне, а ты будешь, в свой черед, привлекать других и узнаешь жестокую негу, с которой любовь нераздельна.
Ты моя, ты будешь моей, мы будем с тобой вместе навечно.
Я жива тобою; и ты умрешь ради меня, ради моей любви.
Когда ужас проникает в юный ум, воображение не обуздать — оно преодолевает границы возможного и правдоподобного.
Как известно, тот, кто подслушивает, редко слышит о себе хорошее; подглядывающий тоже иной раз видит не то, что бы ему хотелось.
Кто-то усмотрел в докторе сходство с привидением, заметив, что к обоим следует обратиться, чтобы они заговорили.
Жизнь наша — череда разочарований, инфлюэнций и приступов ревматизма.
Любовь требует жертв. Жертвы требуют крови. Что за жертва без крови?
Эта планета мне надоела, я не прочь перерезать себе глотку и попробовать пожить на другой звезде.
Боязнь заразительна, и у близких людей непременно появляются общие страхи.
Как же мы глупы и слепы; если, несмотря на наши отчаянные мольбы, нас постигает удар, то наша вера в силу молитвы бывает поколеблена; нам кажется, что наши слова не достигли ушей Всеведущего, не вызвали сострадательного отклика. Однако разве мы способны достаточно глубоко проникнуть в суть возвышенно-непостижимой, далеко спланированной игры, которая определяет судьбы наши и других людей, чтобы, сидя у доски, с уверенностью диктовать ходы?
По всеобщему заблуждению нет ничего легче, чем вовремя собраться с силами; стоит только захотеть, и они появятся сами собой
… человеку, снедаемому лихорадкой тайной тревоги, достаточно пустяка, немногого, чтобы выйти из себя.
В натуре человека кроются особые силы, о которых мы не подозреваем, пока необходимость не вызывает их наружу.
Я не могла поверить, что он действительно мертв. Большинство людей, потрясенных до самых своих основ подобным ударом, на минуту-другую овладевает безумство неверия.
Когда чувства заглушают и замутняют рассудок, потом едва догадываешься, что было на самом деле.