Много на свете красивых женщин, но разрушать семью всё же не надо.
Цитаты Олег Иванович Янковский
Я доверчив. А потом тебя в очередной раз мордой об стену. Анализируешь, переживаешь — и всё равно бежишь защищать Белый дом. Опять думаешь: и как это нас так вспять развернуло, и политическую систему, и экономическую? Но всегда хочется верить, что грядёт что-то новое и неплохое.
Какую бы сложную роль ты ни играл, из театра ты должен выходить не Петром I, а Олегом Янковским. Иначе самому противно. Потому что я очень хорошо помню, как всем было неловко за эту странинку Смоктуновского: великий актер, а в реальной жизни вдруг начинал вести себя, как князь Мышкин.
Когда мы с Марком обсуждали, как играть Мюнхгаузена, он вспомнил такую притчу: Распяли человека и спрашивают: «Ну, как тебе там?» — «Да ничего… Только улыбаться больно». Мюнхгаузен идёт обходным путём, и, наверное, в этом его сила. Выйти на площадь и кричать о своих убеждениях — не самый сложный путь.
Россия резко перешла от рабства к мнимым свободам. Мы гадим там же, где живём. В подъездах — грязь, в лифтах — моча. Наверное, такое отношение формирует наше крепостное мышление.
Одна из самых главных задача нашей профессии – умение быть разным и в то же время быть похожим на себя. То сеть вкладывать своё сердце, свой ум. Счастливый случай послал мне профессию, которая помогает быть не только самим собой. Моя профессия – любить! Я не представляю себя без любви. Без любви в самом высоком значении этого слова в нашем деле невозможно.
Никогда не думал, что это так, но с годами понял: очень важен генетический код, то, что заложено в тебя предками, даже теми, кого ты не знаешь.
Пофигизм не способен родить ничего созидательного.
Не всякое время может сформировать героя. Бывает ведь и безвременье. Сейчас, по-моему, безвременье. Вот и героя нет.
Я просто понял, что судьба меня ведёт. Если что-то не складывалось — значит, и не надо было изначально. Никогда не мечтал ни о какой роли.
Если смотреть только вниз, то можно замычать.
Вообще, жить с женщиной — это уже героизм. Создание семьи с одним человеком и на всю жизнь — это подвиг.
Сталина я отказался играть, потому что нельзя артисту играть человека, не сострадая ему.