В лесной глуши он поговорил с человеком, и человек этот свободен и счастлив благодаря ему, Филиппу. Тяжелое бремя власти и прожитых лет сразу стало легким.
Цитаты Морис Дрюон
И когда Ангеррану де Мариньи открылась эта истина, ненависть, которую он питал к своим врагам, угасла, и он понял, что никто не повинен в его судьбе, кроме него самого.
И это нежданное одобрение своим действиям, пришедшее из гущи народной, было ему дороже и ценнее шумной хвалы придворных.
…нельзя быть уверенной в том, что ты, мол, покорила мужчину только потому, что провела с ним час в одной постели, равно как и нельзя стать настоящим хозяином хищного зверя только потому, что ты его купила и смотришь на него сквозь прутья клетки.
У толпы есть как бы два голоса: один для выражения ненависти, другой для выражения ликования; не чудо ли, что из тысячи глоток, вопящих разом, могут вылетать такие непохожие друг на друга звуки.
Нередко бразды правления вручались подростку, которого могущество власти увлекало, как занятная игра. Еще вчера он забавы ради отрывал крылышки у мух, а сегодня мог забавы ради отрубить голову у человека. Такой слишком юный властелин не боялся, да и просто не представлял себе смерти и поэтому, не колеблясь, сеял ее вокруг себя.
С детства Людовик питал лютую ненависть к собакам: однажды он забавы ради пробил гвоздем ухо какого-то пса и был укушен непочтительным животным.
Господу Богу вовсе не обязательно вмешиваться в людские дела, дабы покарать клятвопреступников, и Всевышний спокойно может продолжать безмолствовать. Дурные души в себе самих носят семя собственных бед.
Какую помощь в нашем деле оказывают болтуны и как дешево отдают нам бахвалы то, что могли продать втридорога!
— Придется, видно, и мне понемножку привыкать к тюремной жизни, — сказал он тем шутливым тоном, каким и в наши дни говорят избалованные богатством люди, когда им приходится самим принести из кухни блюдо или вымыть тарелку.
Озарение свыше подчас может сыграть невеселую шутку!
Великие дела всегда решаются в мгновение ока.
Проклятие шло не от бога. Проклятие шло от него самого и было вскормлено лишь его собственными деяниями – и это было в равной степени применимо ко всем людям и ко всем постигающим их карам.
И те, что кричат, Ангерран, так и не узнают, никогда не узнают, что не в моей власти дать им то, чего они требуют, что зависит это от времени. Победы мои они забудут, а будут помнить налоги, которыми я их облагал, и меня же обвинят в том, что я в своё царствование не накормил их.
Из всех видов человеческой деятельности власть над себе подобными – хотя и вызывает наибольшую зависть – наиболее разочаровывает, ибо она не дает уму ни минуты роздыха и требует постоянных трудов. Булочник, вынув из печи хлеба, дровосек, повалив дуб, судья, вынесший приговор, зодчий, видя, как делают конек венчающий крышу, художник, положив кисть, могут хотя бы в течение одного вечера вкусить преходящее умиротворение, даваемым доведенным до успешного конца усилием. Правители – никогда. Едва только одно политическое затруднение кажется улаженным, как уже встает другое, как раз в то время, когда улаживали первое, и требует к себе неотложного внимания.
Подчас правда ошеломляет нас сильнее любых измышлений.
Только среди деревьев, трав и зверей король Филипп ощущал полноту жизни и даже безмятежность.
… Провидение так или иначе скуповато на величие.
Когда человеку двадцать лет, каждый месяц, каждая неделя чреваты чем-то новым, и кажется, дня тянутся и тянутся бесконечно…
В годину бед людскому воображению нет удержу.