— Откуда ей знать, кто ты? — ответил Минхо. — И потом, это не важно. Если кто-то попытается убить тебя, меня или еще кого из наших — ему придется иметь дело со всей нашей компанией. Верно я говорю?
— Ты такой милый, — фыркнул Фрайпан. — Иди вперед и прими смерть вместе с Томасом. А я, пожалуй, смоюсь под шумок. Чувство вины как-нибудь переживу.
Цитаты Джеймс Дашнер
— Хватит гадать, идёмте. Пора осмотреться. — Растянув простыню, Томас плотно завернулся в неё, словно старуха в шаль. — Ну как?
— Как дурак, — ответил Минхо. — То есть как шанкетка, страшней которой я в жизни не видел. Скажи спасибо богам за то, что сотворили тебя парнем.
— Спасибо.
Такая хреновина капает тебе на голову, обтекает лицо и вгрызается в шею. Перекусывает начисто. Красота-то какая. Просто слов нет.
– Интересно, чем это испытание отличается от Лабиринта? В Глэйде нас заперли внутри стен и снабдили всем необходимым для выживания, здесь же ничто не сдерживает, но и припасов почти нет. По-моему, это называется ирония.
– Типа того, – согласился Минхо. – А ты философ.
Только не говорите мне, что на нас сейчас свалится какой-нибудь дурацкий Чайник!
Пару часов назад мы должны были сделать привал и поспать. Однако благодаря мистеру Тушканчику, — он слегка хлопнул Томаса по голове, — пробегали, как тузики, до самого рассвета, чтоб его. Тем не менее отдохнуть надо. Под простынями, но поваляемся.
Ну что, рассказывай, как зелёные человечки катали тебя на большой и страшной тарелке.
Если по ту сторону не увидимся, помни: я тебя люблю.
Втаскивать Томаса на крутой склон оказалось не такой уж простой задачей, не то что волочить по земле. Девчонки пробовали поднимать его короткими рывками — лишь затем, чтобы позволить соскользнуть вниз на несколько футов. Наконец Тереза предложила взять Томаса за руки и за на ноги, и нести по очереди.
Почти сразу в голову пришла идея, предельно простая. И как они сами не догадались!
— Может, я своими ногами пойду?
— ПОРОК ради тебя нарушил собственные хреновы правила.
— Как так?
— Они говорили: правил нет. Дали кучу времени, чтобы доплестись до чёртова убежища, и всё. Никаких правил. Люди мрут направо и налево, а они вдруг спускаются с небес на летучем кошмарище и спасают твою задницу. Бред какой-то. — Ньют помолчал. — Я не жалуюсь. Хорошо, что ты жив и всё такое.
— Н-да, спасибки тебе.
Странно было присоединиться к девушкам, после такого «тёплого» приёма. Зато теперь они вели себя совершенно спокойно и Томаса воспринимали как… как одну из своих.
Поверь, словить пулю не самый приятный жизненный опыт.
— Черт, — ответил Ньют, — мы точно в аду. Всегда знал, Минхо, что ты сюда отправишься, но чтобы я с тобой за компанию…
… Человек обязан оставаться человеком независимо от целей и конечного результата!
Даже фальшивая надежда — лучше, чем ничего…
Ложная надежда, всё лучше, чем никакая.
Отвратительное чувство, когда кажется, что вот-вот поймаешь мысль за хвост, а она, похохатывая, удирает…
Будешь лениться — впадешь в тоску. Потом потеряешь вкус к жизни. И все, конец.
— Черт подери, как я боюсь.
— Черт подери, ты всего-навсего человек. Тебе положено бояться.
Ожидание драки было, по существу, хуже самой драки.