Цитаты Штирлиц

— У меня есть коньяк. Хотите выпить?
— Спасибо. У меня тоже есть коньяк.
— Зато, вероятно, у вас нет салями.
— У меня есть салями.
— Значит, мы с вами хлебаем из одной тарелки.

… Просто из всех людей на Земле, я больше всего люблю стариков и детей.

— Этот старый доктор сказал мне, что во время родов он может определить национальность любой женщины… [Пауза]… Понимаешь, женщины-то кричат во время родов…
— Я думала, что они поют песни.
— Понимаешь, малыш, они ведь кричат на родном языке, на диалекте той местности, где родились. Значит, ты будешь кричать «Мамочка» по-рязански.

Критиковать и злобствовать всегда легче. Выдвинуть разумную программу действий — значительно труднее.

— У вас болят почки?
— Нет.
— Жаль. Очень жаль. Потому что этот отвар очень помогает при больных почках.

— Почему вас заинтересовали эпосы? — Дагмар пожала острыми плечами.
— Потому что вы мне приятны. А человек познаётся по-настоящему, когда он говорит о своём деле.
— Это вы про мужчин. Женщина познаётся, когда она любит, кормит дитя, делает мужчине обед и смотрит, как он тревожно спит…

— Хотите, сыграем в шахматы?
— Габи, как шахматный партнёр вы меня не интересуете.

— Так они могут опознать только рейхсфюрера. Ваша форма их сбивает.
— Какая форма?
— Ваша генеральская форма.
— Ничего, не собьёт. Что мне, голым, что ли, сидеть здесь?!

Не падайте в обморок, но мы все под колпаком у Мюллера.

Жажда предательства тоже своеобразная болезнь.

Характер человека лучше всего узнаётся в споре.

— … разве вы не являетесь патриотом Германии?
— Являюсь. Но что понимать под «патриотом Германии»?
— Верность нашей идеологии.
— Идеология — это еще не страна.

— Они думают, если я не провалился за эти двадцать лет, значит, я всесилен. Хорошо бы мне стать заместителем Гиммлера. Или вообще пробиться в фюреры. Хайль Штирлиц. Я становлюсь брюзгой?
— Ничего, тебе идёт.

Человечество больше всего любит чужие тайны.

— Выпить хотите?
— Нет, спасибо.
— Что, вообще не пьете?
— Боюсь, что вам известен мой любимый коньяк.
— Не считайте себя фигурой равной Черчиллю. Только о нем я знаю, что он любит русский коньяк больше всех остальных. Ну, не хотите, как хотите. А я выпью.

— Ты славно выглядишь, — ты относишься к тем редким женщинам, которых беременность делает неотразимыми.
— Беременность делает красивой любую женщину, просто ты не имел возможности это замечать…

Что случилось за те двое суток, что меня не было? Перевернулся мир? На землю сошёл бог? Кальтенбруннер женился на еврейке?

— У вас голова не болит?
— От забот?
— От давления.

Трудно стало работать. Развелось много идиотов, говорящих правильные слова.

Нас всех губит отсутствие дерзости в перспективном видении проблем.