Цитаты из книги «Сказка о самоубийстве»

… а мои вечно холодные руки…, я так хотел согреться рядом с нею!

Я вышел на улицу без цели, просто выгуливая свое одиночество.

Там, где бывает закат, — вскоре наступает рассвет.

Вы когда-нибудь были сыты болью?

И только раз в несколько лет можно было наблюдать, как снегопад вперемешку со звездами делал счастливыми людей, находящихся в этом волшебном месте.

Если девушка в двадцать лет в чем-то начинается сомневаться, значит, говоря «все хорошо», это означает: «все плохо».

Всю жизнь я была твердо уверена, что влюбленность — это не ко­робка шоколадных конфет, купленная по пути на свидание. Это что-то большее… То, чего мне еще не показывала жизнь. Оказывается, все на­много проще. И одновременно сложнее, потому что нет такого языка на планете Земля, способ­ного передать это чувство…

Но были и дни, когда кого-то из нас заби­рали: приходили счастливые пары, выражая со­жаление всем детям, но выбирали всегда самых красивых и милых детей. «Так выбирают, будто мы на собачьей выставке», — думал я.

Цели в жизни не было, настроения — тоже. Оста­валось только стареть…

Я не поверю, что тот, кто разлюбил, хоть когда-то по-настоящему любил!

Вы знаете, что приятнее дарить, чем получать подарки? Есть схожее чувство, которое называ­ется «правило спасающего»: когда спасатель, только что вытащивший из воды тонущего че­ловека, радуется больше, чем потерпевший.

Я вышел на улицу без цели, просто выгуливая свое одиноче­ство.

Скучать по человеку, которого больше никогда не увидишь, это ужасно несправедливо.

Теперь и родной дом кажется мне чужим. По­тому что Дом — это там, где есть ты.

Мама пишет в это время сообщение: «Сынок, я буду через два часа». А сын стоит на табуретке, на шее слегка затянута петля, он слышит звук входящего сообщения на мобильном. Рванув по привычки к телефону, он опрокидывает табу­ретку, петля затягивается насмерть, и он висит на турнике без всякой возможности спастись. Счастливая мама заходит домой, говорит: «Сы­нок, я тебе такое сейчас расскажу», проходит в комнату и кричит: труп мальчика висит уже два часа на турнике, табуретка валяется рядом и, са­мое печальное, что она никогда не поймет «шут­ку» своего сына.

Кто-то когда-то сказал: «Пытаться забыть — значит, постоянно помнить». А я не хочу забы­вать. Хочу помнить.

За несколько лет работы с актерами я понял одно: все театралы — странные ребята, а многие из них так вживаются в роль, что выйти из сво­его образа уже не могут.

Я замечал, что Зои становится со мной скучно, чувствовал, что ей одиноко и что часы, проведенные вместе, сократились до минут, а минуты искренности — до секунд…

Под ногами хрустит снег, в наушниках — любимые песни, а мягкий шарф обнимает мою шею. Сей­час я наедине с клубком своих мыслей.

Вы смогли бы пропасть на неделю из своей жизни? Просто вырваться, оставив дома вклю­ченным свет, приготовленный суп в холодиль­нике, может быть, даже открытым окно. Пусть там будет холодно. Бывает, что-то делаешь и не думаешь о последствиях, идешь в расстегнутом пальто по улице, даже когда на улице мороз, а потом лежишь неделю дома с температурой.