Цитаты из книги «Танец с драконами»

… живущая в ней юная девушка жаждет страсти, веселья, поэзии. Она хочет огня, а Дорн шлет ей землицу.
Из земли можно сделать примочку от лихорадки. В нее можно бросить землю и вырастить урожай. Земля питает человека, а огонь пожирает, но глупцы, дети и юные девушки всегда выбирают огонь.

— Леди Аша из дома Грейджоев, если не ошибаюсь?
— Я Аша Грейджой, это верно. На тот счет, леди я или нет, мнения разошлись.

Поварам нельзя доверять: они суют чернослив туда, где ты совсем не ждешь его встретить.

Общим у него с Рамси были только ледяные глаза. Плачет ли лорд Русе когда-нибудь, и если да, не замерзают ли слезы у него на щеках?

– Я здесь, – сказал Бран, – но только я сломан. Сможешь ли ты… сможешь ли ты исправить меня… то есть, мои ноги?
– Нет, – ответил бледный лорд. – Это выше моих сил.Глаза Брана наполнились слезами. «Мы проделали такой долгий путь». По пещере разносилось эхо подземной реки.
– Ты никогда не сможешь ходить, Бран, – пообещали его бледные губы, – но ты полетишь.

Его сломало одно сказанное шёпотом слово, сделав то, чего не смогли кулаки, кнуты и дубинки.

Благодарю вас, лорд Сноу. За полуслепую лошадь, солёную треску и воздух свободы. За надежду.

Хуже всего не смерть, а незнание, как и когда ты умрешь.

И его никогда не мучили кошмары. Когда Дени рассказала, как Сервина Зеркального Щита преследовали призраки павших от его руки рыцарей, Даарио лишь посмеялся.
– Если те, кого я убил, явятся нарушать мой покой, я убью их во второй раз.
«У него совесть наёмника, – поняла она тогда. – А это значит, что её у него совсем нет».

– Железнорожденные не сдаются, – произнес третий голос.
– Скажи это моему отцу. Лорд Бейлон преклонил колено, когда Роберт проломил его стену. Иначе бы он погиб. Так же как и вы, если не сдадитесь.

Все мечтатели глупцы.

Его никак нельзя было принять за лорда, и уж тем более за Десницу. В таком виде куда сподручнее и проще выяснять, что творится в городе.

«Убей в себе мальчишку, – сказал я ему в тот день, когда отправился морем на Стену. – Чтобы править, надо быть мужчиной – Эйегоном, не Эггом. Убей мальчишку, и пусть родится мужчина».

Оберин был змеем – смертоносным, опасным, непредсказуемым. Никто не смел на него наступить. Я был травой – мягкой, приятно пахнущей и колеблющейся под любым ветерком. Кто же боится пройтись по траве? Но трава прячет змея от врагов и скрывает до поры его бросок.

Человека казнят за совершённые злодеяния, а не за те, которые он, возможно, совершит в будущем.

Дени знала истинную цену пророчествам. Они сотканы из слов, а слова – только ветер.

Мать и Отец создали нас по своему образу и подобию, Хугор. Мы должны гордиться нашими телами, как божьим творением.

Мы делаем то, что должны, Сноу. Даже короли.

Мы свергли их богов, покромсали на куски и заставили сжечь, но взамен дали им луковый суп. Разве может какой-то бог сравниться с миской доброго лукового супа? Я бы ни за что не устоял.

– Вы хотите умереть, Вулл?
Похоже, это позабавило северянина.
– Я хочу жить вечно в стране, где лето длится тысячу лет. Я хочу замок в облаках, чтобы смотреть на весь мир сверху вниз. Я снова хочу быть двадцатишестилетним. Когда мне было двадцать шесть, я мог сражаться весь день и трахаться всю ночь. Неважно, чего мы хотим. Зима почти пришла, мальчик. А зима и есть смерть. Пусть лучше мои люди погибнут в бою за дочурку Неда, чем от голода в одиночестве, в снегу, с замерзающими на щеках слезами. Об умерших такой смертью не поют песен.