… физическая боль отвлекает от разбитого вдребезги сердца.
Цитаты из книги «Пятьдесят оттенков серого»
Я всегда обладала богатой фантазией и грязными мыслишками, тут уж ничего не поделаешь.
Я могу контролировать свои действия, слова, образ, но не ход мысли, к сожалению.
Его язык ласкает мое имя, и сердце у меня снова начинает колотиться.
В тебе есть нечто такое, что заставляет меня возвращаться снова и снова.
Не кусай губу, — хрипло говорит он. — Я сам хочу её укусить.
По-моему, я в шоке. Моё подсознание в ужасе сбежало, или валяется в нокауте, или перевернулось кверху килем и затонуло. Я оцепенела. Я могу видеть и воспринимать, но не в силах высказать, что чувствую. Да и что можно сказать в ситуации, когда обнаруживаешь, что потенциальный любовник – абсолютно чокнутый садист или мазохист? Страшно… да.
Отвлечение — самая выгодная тактика, это давно известно.
… и на меня обрушивается град ударов, заставляя стонать и корчиться от сладкой муки. И снова тишина… лишь мое прерывистое дыхание и неутоленная страсть. Что со мной? Что он со мной делает? Я не могу совладать с возбуждением. Я там, где правят порок и похоть.
Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Я чувствую себя двухлетним ребенком, если закрою глаза, то, как будто меня здесь и нет.
Мужчины не такие уж сложные создания. Они просты и предсказуемы. Обычно говорят то, что думают, а женщины тратят часы, чтобы проникнуть в тайный смысл их слов.
Я согласна на эти условия, Энджел, потому что тебе лучше знать, какое наказание я заслуживаю. Но только… только сделай так, чтобы оно было мне по силам!
Отношения, в которые Кристиан хочет меня втянуть, больше похожи на предложение работы: определённые часы, должностные обязанности и довольно суровый порядок разрешения споров. Не так я представляла себе свой первый роман…
— Тебе обязательно причинять кому-нибудь боль?
— Да.
— Почему?
— Тут все взаимосвязано, Анастейша. Я это делаю, и все. Вижу, ты нервничаешь. Давай обсудим виды боли.
Он показывает мне перечень. Мое подсознание с криками убегает и прячется за диваном.
Ты испытала шесть оргазмов, и все они принадлежат мне.
Тогда я уже любил тебя, Анастейша. Ты единственная женщина, ради которой я готов пролететь три тысячи миль.
У меня открылись глаза, я увидела его порочность, поняла, что он не способен любить — ни принимать любовь, ни отдавать её. Осуществились мои худшие страхи. Как ни странно, я ощущаю освобождение.
Я не занимаюсь любовью, я трахаюсь… жестко!
Трудно смириться с тем, что твой мир обратился бесплодным пеплом, а надежды и мечты безжалостно растоптаны.
— Знаешь, как говорят: иногда приходится перецеловать немало лягушек, прежде чем встретишь принца.
Я криво усмехаюсь.
— Кажется, я уже встретила своего принца, мам. Надеюсь, он не обратится в лягушку.