Спад в экономике никуда не делся, но вы бы ни за что об этом не догадались, глядя на толпы людей, кочующих от прилавка к прилавку в Городском центре Лидса в упорных поисках товаров длительного пользования. Miss Selfridge и Monsoon кишели покупателями. В Primark было не повернуться. В H&M, Topshop, Claire’s Accessories и Zara протискивались с трудом. А в River Island и Lush людей заворачивали с порога.
Цитаты из книги «Номер 11»
Жизнь иногда бывает слишком предсказуемой.
Везенье никогда и никому не помешает.
– Ох, Рэйч, ты и не представляешь, как здорово снова тебя увидеть.
– И тебя тоже.
– Ведь мы больше никогда так не будем делать?
– Делать что?
– Пользоваться социальными сетями для разговора друг с другом.
– Да, – подхватила Рэйчел. – Отличная мысль.
Неестественно широко растянутые губы изображали улыбки, бледная лоснящаяся кожа и красные от вспышек глаза делали этих молодых людей похожими на пришельцев с другой планеты, что каким-то образом сумели колонизировать человеческие тела и обучиться внешнему проявлению эмоций, тогда как глубоко под кожей, там, где сердце, зияла холодная механическая пустота.
То, что для Лоры и ее коллег всегда было нерушимой, но не материальной данностью, образование, развитие юного ума, восхождение к более высокому уровню знания и мышления – ныне переквалифицировали в ценный ресурс, нечто, что можно купить с расчетом на финансовую отдачу в будущем.
… ни одни из знакомых мне взрослых не были так близки друг с другом, как бабушка с дедушкой, и эта близость проявлялась не только в постоянной потребности быть рядом, видеть друг друга каждую секунду, но и в непрерывных – за неимением более удачного словосочетания – придирках, исполненных любви. Едва ли не каждое слово, обращенное к другому, затрагивало какой-нибудь нерв, провоцируя ответный всплеск раздражения, но это лишь свидетельствовало о почти невыносимой тревоге, в которой они жили, о любовном чувстве, вспыхнувшем с новой силой по причине угрожающих обстоятельств.
Смерть – это истинный финал, бесповоротный.
– Все, что мы делаем, – ответил Фредди, – находится в рамках закона.
– Но закон может измениться.
– С чего вдруг?
– С того, что людям это надоело.
– По-вашему, грядет революция, а? Так называемый народ готовится сооружать баррикады и смахивает пыль с гильотин? Я так не думаю. Выдайте им вдоволь полуфабрикатов и телепередач про то, как в джунглях унижают знаменитостей, и они даже не привстанут с диванов. Нет, этот закон в обозримом будущем не изменят.
Всем следует хотя бы раз прокатиться в машине такого [высокого] класса. И тогда у них появится цель в жизни.
Надо же с чего-то начинать. А за началом всегда следует продолжение.
Иногда то, что она рассказывает, вызывает у меня уважение, хотя и невольное, к людям, которые много лучше меня понимают, как приобретать и приумножать свое состояние. Но чаще мне вспоминается один знаменитый румын, что высасывал кровь из своих жертв, и мне кажется, что деньги исподтишка высасывают жизнь из этого великого города.
Если хочешь уничтожить своего врага, ты не лезешь в драку с ним. Ты его поглощаешь…
… твердая уверенность в своих действиях перестала считаться необходимым элементом в работе полицейских двадцать первого века. Приходилось учитывать множество иных факторов. В частности, общественную значимость преступления.
…независимо от темы – будь то беженцы или глобальное потепление – любое публичное выступление сегодня просто невозможно без налета комедийности. Особенно когда говорят о политике.
… для писателя очень важна дисциплина. Начинать нужно с начала и описывать все по порядку.
На вещи всегда можно смотреть по-разному, все зависит от угла зрения.
Когда читаешь что-нибудь, приятно сознавать, что автор… словом, автор знает, о чем говорит.
Никто не мешает богатым быть богатыми, просто им надо бы научиться умерять свои запросы.
– У беднейшей половины мира столько же денег, сколько у восьмидесяти пяти самых богатых людей. Вы знаете об этом?
– Разумеется, да. – В голосе Фредди слышалось раздражение. – Это было во всех газетах. Бессмысленная статистика.
– Бессмысленная? Разве она не заставляет задуматься?
– Я и задумываюсь – о том, что беднейшей половине мира пора бы наконец взяться за ум.