Цитаты из сериала «Власть закона»

— Не знаю, как отблагодарить вас за эту возможность, суперинтендант.
— Не за что благодарить, ты был квалифицированнее всех.
— Неправда. У меня было немного больше опыта, чем у других кандидатов, но меня выбрали не из-за этого. Я заметил, что у двух других кандидатов были обручальные кольца и еще Мэйси все время болтал о своих детях. Не поймите меня неправильно, мне все равно из-за чего я на работе, я просто… говорю, что понимаю.
— Понимаешь что?
— У меня было две поездки в Ирак. И по дороге я терял близких друзей. Но с теми парнями, у которых были жены и дети, было еще труднее. Я знаю, что офицер Пэт был для вас особенным.
— Да, был…
— Надеюсь, что когда-нибудь я заслужу такое же отношение. Но вы должны обо мне кое-что знать: я вернулся из пустыни не для того, чтобы умереть на этой работе. И я чертовски уверен, что не позволю ничему случиться с вами.

Хотите поговорить о количестве убийств? Конечно, оно снизилось! А количество перестрелок нет, черт побери. Просто медики научились лучше лечить людей.

— Когда-то там жили дети, гуляли по улицам, а теперь там ***ки за ручки держатся. Скажи, что тебя это не бесит!
— Да, когда я увидел это в первый раз, было немного странно. Знаешь, что я сделал после этого?
— Что?
— Продолжил жить своей жизнью!

Сегодня мы арестовали четырех членов банды, ответственных за резню в парке Линкольна. Я говорю «мы», потому что это достижение нашего сообщества. И я знаю, что в нашем сообществе мы не просто номера значков и звания, мы матери и отцы, братья и сестры, дочери и сыновья. Мы люди и эта работа влияет на нас. Я понимаю, мы все чем-то недовольны, я тоже, нам не хватает людей, нужна новая экипировка, более безопасные машины и я обещаю, что со временем я буду решать эти проблемы. Но даже все люди и технологии в мире не смогут искоренить преступность. И тут в дело вступаем мы. И мы должны использовать самое мощное оружие в нашем арсенале. Знаете какое? Неравнодушие. Мы возвращаем город людям и напоминаем преступникам, кто главный. Знаете, когда я только-только стала копом, мне казалось, что это лучшая работа в мире, потому что я могла охранять людей. Не только граждан, но и своих коллег-офицеров. И это не изменилось.

В Чикаго копы и преступники всегда играли в кошки-мышки. На всемирной выставке в 1893 году, инспектор Джон собрал триста отборных молодцов, они смешались с туристами и охраняли гостей города. Они произвели 845 арестов, вернули 861 вещь законным владельцам и охраняли первое в мире Чертово колесо от хулиганов. В наши дни, хоть условия и изменились, но принцип остался тем же — одурачить плохих парней.

— Ты со всем справишься, ведь у меня до сих пор не было напарника лучше.
— Поэтому ты и написал заявление, чтобы нас разделили? Дабы не выглядеть бледно на моем фоне? Нет, правда, почему?
— Ты по-прежнему обижаешься?
— Нет.
— Твоей карьере это не повредило.
— Нет, правда, если у тебя не было напарника лучше, то почему ты от меня отказался?
— Честно?
— Да.
— Без утайки?
— Прошу.
— Ты так часто ко мне подкатывала, что некогда было раскрывать преступления. Я думал, меня арестуют за растрату бюджетных средств.
— Знаешь, предлагать заполнить за тебя бумажки, не значит подкатывать. Видно я сильно переоценила твои детективные способности.

— Вам доводилось бывать в афроамериканском районе ночью?
— Не имею такой привычки.
— Представьте, что вы полицейский и изымаете наркотики, поскольку из-за сокращения бюджета в машине находится лишь один офицер. Три часа ночи, вы едете один и слышите выстрелы. Тут появляется подозреваемый, вы его преследуете, ведь каждый житель города считает, что за сорок пять тысяч в год — вы станете его преследовать. И вы знаете, что у него есть пистолет, и никто не знает, где вы находитесь. Вы в опасности. А теперь — вызовите подмогу, чтобы наверняка вернутся домой к детям.
— Не работает.
— Верно, потому что вы работаете девять часов, а батареи хватает лишь на шесть. Так что вам прострелят голову, потому что ваш департамент и мэр не снабдили вас исправной рацией!

— О, и если кто-нибудь вдруг спросит, то ты гей.
— Что!?
— Да, иначе у нас собирались отобрать дело.
— Но ты тоже такой, да?
— Нет, в цветах моей команды нет голубого.

Главное не то, сколько раз мы падаем, а то, насколько быстро встаем на ноги.

Я вырос в Габри Негрин, так что я испытал глубокое удовлетворение, когда он был разрушен. Мне не стыдно так говорить. Это был очень сложный политический вопрос, на его решение ушли годы, но знаете, почему он был оправдан? Он показал, что есть надежда, что ребенок с улицы может вырасти и многое изменить.

Согласно подсчетам, пять из двадцати самых влиятельных женщин мира — родились в штате Иллинойс. Что в этом месте дает силы и самообладание, чтобы руководить и быть успешной вопреки трудностям? Я бы сказала, если вы отточите свое мастерство в Чикаго, сумеете избежать грязи и коррупции — это даст вам силы править миром.

Мэм, я должен спросить, мы часто будем отвечать на вызовы? Скажу честно, если в первый же мой день на работе убьют супериндентанта — мне могут сделать запись в моем личном деле. Это сорвет мои будущие планы.

— Он очень крутой мужик, ясно?
— Я понял.
— Не-не-не, послушай меня, это Хью Киллиан, он босс, реальный. Такой взглядом прибить может.
— Сказал же, что понял.
— Чтобы ни случилось — не задавай вопросов, не выставляй меня в плохом свете. Чего бы он не хотел, отвечай: «Да, сэр», «Хорошо, сэр», «Можно поцеловать вас в задницу, сэр?».

Если ты раздражаешь множество людей, значит работаешь не напрасно.

Работать под прикрытием — это все равно, что жить в чистилище. Твоя жизнь заканчивается, и хоть ты все еще ходишь, дышишь и говоришь — на самом деле это не ты. И чем дольше это длится, тем труднее не забыть, кто ты на самом деле. Я был младшим из семерых детей, шестерых мальчиков и моей сестры, которая получала все, что хотела. Моя жизнь состояла из поношенной одежды и очередей в туалет. Частная жизнь? Забудьте! Все всё о тебе знали. Было невозможно сохранить секрет или остаться в одиночестве. Я отдал бы левую руку, чтобы опять оказаться на воскресном ужине со своей семьей.

Иногда из-за хороших, плохие дни кажутся оправданными.

Чикаго знает, как чтить своих мертвых. В 1865 году сто двадцать пять тысяч людей пришли посмотреть на открытый гроб президента Аврааама Линкольна. В среднем, каждый день умирает два моих конституента. Я посещаю все их семьи. Мое присутствие говорит о том, что покойник был важен и его будет недоставать. И пускай критики говорят, что это лишь политическое представление, чтобы обо мне вспомнили, когда будут тянуть рычаг для голосования — для меня это нечто большее.

— Они считают, что вы прилагаете недостаточно усилий для защиты их интересов от Терезы Колвин.
— Передай им, что иногда лучше использовать скальпель, чем вилы.
— Им плевать, какой инструмент вы используете, лишь бы ее сердце было вырезано.

— Прежде, чем ты что-либо скажешь — посмотри мне в глаза и скажи, что ты уверен.
— Я уверен, я не уйду ни с чем.
— Твоя жизнь — это не ничто.

Все ваше поколение привыкло заниматься лишь своей важной персоной. Это не твоя вина. Мое поколение виновато в том, что не научило вас лучшим манерам.