Если бы у интриг имелся запах, Уайтхолл пропитался бы им насквозь.
Цитаты из книги «Тайна Тюдоров»
Гилфорд жил при дворе уже более трех лет и, скорее всего, занимался чем-то помимо пьянства. Однако заблудится мы ухитрились в несколько секунд. Я так и представил, как спустя столетия в какой-нибудь галерее Уайтхолла, отыщут наши два скелета. Причем мои пальцы будут сомкнуты на горле Гилфорда.
Любой человек, вне зависимости от происхождения, заслуживает знать, кто он и откуда.
За абсолютную власть приходится платить.
Я вдруг понял, как далеко от дома оказался. Там, дома, никому не было дела до чужих молитв. Здесь же из-за религии легко было лишиться головы.
Оруженосец Прескотт достиг неминуемого перекрестка, на котором рано или поздно оказывается каждый мужчина, — настал решающий момент, счастливо распознав который мы делаем выбор, определяющий всю нашу жизнь.
Мария и я… мы не совсем обычные сестры. Слишком много боли разделяет нас, слишком много утрат. Она не в силах простить меня, хотя моя вина лишь в том, что я дочь соперницы ее матери.
Любить Елизавету Тюдор означает всегда хотеть большего, чем возможно получить. Вечно пребывать между раем и адом, тоскуя о недостижимом. И в этом смысле мне было жаль Роберта Дадли. Образ Елизаветы, запечатленный в его сердце, манил его в рай, но цепями плоти он был прикован к вратам ада.
Нужно нащупать свой собственный путь в новом мире, где мне предстояло поселится.
Ее любовь давала надежное убежище от смятения этих дней, от придворного лукавства и от моей тайны.
Нам полагается быть врагами, но время требует от нас иного.
Вдали над берегом нависал Тауэр, молчаливый страж Лондона, примостившийся на коленях у реки. Я не мог видеть, но твердо знал: каждый дюйм этих мрачных стен защищают десятки пушек. В лучах заходящего солнца обветренные камни казались запятнанными ржавчиной или обрызганными кровью — суровое напоминание о том, что в этих стенах никто не оказывается по доброй воле.
Фортуне не занимать чувства юмора: я и был тем, кому поначалу не везло, — и на тебе! Со всеми вытекающими последствиями.
Лондон — место, где все началось. Каких-то одиннадцать дней назад наивный юноша Брендан Прескотт с благоговением взирал на этот город и мечтал обрести там счастье. И что же? Я всю жизнь жаждал узнать правду о том, кто я и откуда появился. А теперь все бы отдал за то, чтобы повернуть время вспять и оказаться обычным слугой. И никогда не принадлежать этому миру, где дам королевской крови предают забвению и порицанию, а королей придворные приносят на алтарь собственной алчности. В Лондоне меня ждут ответы на новые вопросы, но принесут ли они облегчение?
Аппетита не было — да и появится ли он теперь? Тем не менее я заставил себя поесть досыта. Организм, в конце концов, не виноват в моем душевном смятении.
По иронии судьбы он пытался спрятаться в руинах того самого аббатства, которое некогда разрушил его отец.
Лучше оставаться слугой на конюшне, бастардом и найденышем, чем родиться втайне, расти в забвении и всю жизнь провести в тени и страхе, скрывая от всех правду.
Я должен узнать всю правду. Мне предстояло понять и принять нечто необъятное и важное. Я в долгу перед самим собой — хотя бы за те бесконечные детские попытки понять, кто я. И я в долгу перед женщиной, что спасла мне жизнь, — мистрис Элис.
Это слова Сесила, и мне они не нравятся. Будь собой, Прескотт. Я предпочитаю, чтобы ты оставался таким — дерзким, опрометчивым и исполненным решимости совершить задуманное, какова бы ни была цена.
Дерзость и мужество, Прескотт, — вот что помогает выжить в выгребной яме, именуемой жизнью.