Признак первосортных мозгов — это умение держать в голове две взаимоисключающие мысли одновременно, не теряя при этом способности мыслить.
Цитаты Фрэнсиса Скотта Фицджеральда
Нам суждено терять близких людей. Как иначе узнать, насколько они значимы для нас?
Одна девушка может быть хорошенькой, но дюжина девушек — это всего лишь хор.
Очень богатые люди не похожи на нас с вами.
Потом ее, наконец, везли домой в отель, уже совсем рассвело, и над Сен-Сюльпис носились голуби. Было ужасно смешно, что прохожие на улице воображают, будто уже настало утро, когда на самом деле еще продолжается вчерашняя ночь.
Розмэри почти не знала досуга, но высоко его ценила, как все, у кого он редко бывает.
— Не надо было нам его отрывать от его его велосипедных экскурсий, — сказала она.
— Когда людей из низов вытаскиваешь наверх, они теряют голову, какими бы красивыми фразами это ни прикрывалось.
… самолет явно шел вниз, вниз, вниз, как Алиса в кроличью нору.
Николь осталась в воде, а Дик вылез на плот и уселся с Розмэри рядом; мокрые, они сидели и непринуждённо болтали, как будто никогда не любили, даже никогда не касались друг друга.
Одни люди умеют пить, другие нет.
Мне кажется, повидать жизнь — ещё не значит набраться опыта, которым можно поделиться с другими. Самыми широкими взглядами, по-моему, отличаются люди, которые особенно строги к себе. А утихомирившиеся бунтари, как правило особенно нетерпимы.
Несколько студентов, видевших её мельком, утверждали, что «малышка недурна, — стоит посмотреть, что из неё получится». Но по её рассказам выходило, что она участвовала в оргиях, способных поразить даже какого-нибудь австрийского барона. Такова сила юного контральто, воркующего на низком широком диване.
— Такие красивые сорочки, — плакала она, и мягкие складки ткани глушили её голос. — Мне так грустно, ведь я никогда… никогда не видала таких красивых сорочек.
За ужином сядем вместе. Мы же созданы друг для друга.
— Я, видишь ли, думаю, что все равно на свете ничего хорошего нет, — продолжала она убежденно. — И все так думают — даже самые умные, самые передовые люди. А я не только думаю, я знаю. Ведь я везде побывала, все видела, все попробовала. — Она вызывающе сверкнула глазами, совсем как Том, и рассмеялась звенящим, презрительным смехом. — Многоопытная и разочарованная, вот я какая.
Ну хорошо, давайте веселиться, ссориться слишком жарко!
Я была подружкой невесты. За полчаса до свадебного обеда я вошла к ней в комнату и вижу — она лежит на постели в своём затканном цветами платье, хороша, как июньский вечер, — и пьяна как сапожник. В одной руке у неё бутылка сотерна, а в другой какое-то письмо.
Каждому человеку нужно прилепиться к чему-то живому. Думаю, Лоис, я все пытался удержать тебя при себе твою крошечную чистую душу — даже когда жизнь начинала кричать в полный голос, когда все умозрительные представления о Боге представлялись сплошной насмешкой, а любовь, страсть и миллионы других вещей подползали ко мне и шептали: «Посмотри на меня! Вот, я и есть Жизнь. А ты от меня отвернулся». И когда путь мой вёл через эти тени, Лоис, впереди всегда мерцала твоя детская душа, такая хрупкая, чистая и изумительная.
Тройной румянец на ее щеках был порожден молодостью, вином и косметикой
Ему как-то пришло в голову, что представители всех четко обозначенных общественных прослоек… делили человечество на два сорта: своих и чужих. Для священника люди делятся на духовенство и мирян, для католика существуют прежде всего католики и некатолики. Для негра мир делится на черных и белых, для заключенного — не тех, кто сидит в тюрьме, и тех, кто гуляет на воле, а для больного все люди либо больны, либо здоровы… Так что, не приложив к этому ни малейших усилий, он уже был гражданским, мирянином, некатоликом, неевреем, белым, свободным и здоровым…