Цитаты Мак

— Господи, Чарли! Что это?
— Давай поговорим о почте. Весь день мечтаю поговорить с тобой о почте, Мак. Пепе, Пепе Сильвия, его имя всплывает то здесь, то там, каждый божий день!

Жизнь сегодня – это уже неприятность.

— Ты должен сделать паузу после сегодняшнего падения.
— Нет, я Везунчик.
— Мою собаку зовут Везунчик. И у нее нет глаза и обоих яичек.

Я был готов ко всему, кроме Тебя…

– Итальянец, еврей – какая разница, – пробормотал Мак, закуривая и, казалось, не обратив внимания на сказанное. – Мой дед Барни говорил, что всех создал господь, а если уж создал, то все равны. Даже какой-нибудь папуас.

Никто не искал вестей от Бога в почтовом ящике, только в книге. Особенно в дорогой книге, переплетенной в кожу, с позолоченным корешком.

Для души почти каждого человека невыносима мысль о том, что где-то страдает невинный, в особенности ребенок. Даже законченные негодяя в исправительных заведениях сжимают кулаки и обрушивают гнев на тех, кто причинял боль детям.

Разрешая проблему насилием, ты оказываешься перед лицом еще большей проблемы.

Когда он снова меня целует, последняя частичка, которая могла оставаться мною, умирает.

Я вздохнула. У меня была куча вопросов, и было абсолютно некому их задавать. Меня окружали люди, которые хранили свои секреты и шли к цели странными путями, – и все это для них было столь же естественно, как жить, дышать и, возможно, убивать.

Непредсказуемый, как оголодавший лев, он мог напугать кого угодно, однако он никогда не вгрызался мне в глотку, а всего лишь облизывал меня, и если иногда его язык был слегка грубоватым, то это стоило того, чтобы шагать рядом с королем джунглей.

Было легче бороться с тобой, чем признать, что во мне есть неисследованные местечки, алчущие вещей, недопустимых в том мире, который я знала, и, что хуже всего, это ты вытряхнул меня из моего мира девочки Барби, и сейчас я здесь, я бдительна по самое не могу, а ты, ублюдок, меня бросил…

Меня охватывала ярость. Мне было неимоверно важно выяснить, когда же в моей жизни все пошло наперекосяк. И важно было выяснить именно сейчас. Похоже, это случилось намного раньше, чем я предполагала.

Надежда – очень странная штука. Без неё мы просто ничто. Надежда питает нашу волю. А воля правит миром. Пусть я и страдала от недостатка надежды, но у меня оставалось еще кое-что: воля, отчаянное безрассудство и… ещё один шанс.

Я хочу, чтобы он взял то, что мне не хватает смелости предложить ему.

Лично я никогда не чувствовала желания спасти весь мир. Украшать его? Да. Спасать? Нет. Единственный мир, который я собиралась спасать, – это свой собственный.

Я не стану лгать тебе больше, чем ты сам мне лжёшь.

Воспоминание потихоньку ускользает, и я снова оказываюсь лицом к лицу с реальностью, которая грозит сделать меня совершенно невменяемой.

Тот, кто не движется вперёд, движется назад. А тот, кто движется назад, долго не живёт.

Я хочу снова все это пережить. Ещё раз дотронуться до него. Слышать звуки, которые он издаёт. Улыбаться ему. Быть нежной и не бояться проявлять свою нежность. Жизнь такая хрупкая, чудесная и такая короткая. Почему же я поняла это только тогда, когда уже слишком поздно?