Цитаты Эдвард Блум

Говоря с незнакомцем о религии, рискуешь его оскорбить.

Лучше быть съеденным, чем быть трусом!

В общем, стоит однажды Иисус на страже и видит, как к воротам приближается какой-то старик.
«Что ты сделал для того, чтобы попасть в Царство Небесное?» — спрашивает его Иисус.
И старик отвечает: «Увы, не слишком много. Я — простой плотник, проживший тихую жизнь. Единственное, что было замечательного в моей жизни, — это мой сын».
«Твой сын?» — с любопытством спрашивает Иисус.
«Да, это был прекрасный сын, — отвечает старик. — Его рожденье было совершенно необыкновенным, а позже он чудесным образом преобразился. А еще он стал известен на весь мир, и до сих пор многие люди любят его».
Христос смотрит на него и, крепко обняв, восклицает: «Отец, отец!»
И старик тоже стискивает его в объятиях и говорит: «Это ты, Пиноккио?»

Если люди помнят чьи-то истории, такой человек становится бессмертным.

— Двенадцать лет работаю над этой поэмой. Я должен оправдать ожидания поклонников.
— Но тут всего три строчки.
— Вот и показывай незаконченные вещи!

Говорят, когда встречаешь свою суженую, время замирает, и это правда… Но все упускают, что потом оно пускается во весь опор, навёрстывая упущенное…

В ту ночь я понял, что зачастую тем, кого считают злыми и опасными, просто одиноко и не хватает приятного общения… (Я узнал, что существа, которых считают ужасными или злыми, просто очень одиноки и не знают, как им выжить в этом мире.)

Бывают случаи, когда нужно бороться, но бывают и такие, когда лучше смириться с тем, что всё пропало. Корабль уплыл, и только дурак станет упираться… Но дело в том, что я всегда был дураком…

В такие моменты человек благоразумный, спрятав гордость в карман, признаёт, что совершил ужасную ошибку. Но, по правде говоря, я никогда не был благоразумным человеком.

Чем тяжелее испытание, тем больше потом награда.

— Хотя мое сердце принадлежало Сандре, все остальные части тела принадлежали правительству США…