Цитаты из книги «Исповедь Люцифера»

— Все куда-то едут, а куда — никто не знает.
— Нам пути предписаны, дочка. Кто думает, что выбирает, сам себя путает.

Старик Фрейд, надо отдать ему должное, понял, что для человека проблема желания всегда будет актуальной. Обязательно. Именно благодаря своей неразрешимости. Но на Саше он погорел. В какой-то момент она просто умерла, умерла внутри, душой. И все — проблема решилась сама собой.

Психоаналитик — плакальщик на похоронах желания, удушенного невозможностью умереть, исполнив свою миссию, желания, спертого пустотой. Он причитает о желании, которое не смогло умереть счастливо. Он обещает жизнь вечную тому, кто, мучаясь болью, не хотел жить и отмеренный ему срок.

Неисповедимы пути Господни, и карты на них не придумано. Ты, знай, иди себе и иди. Если идешь, значит, так оно и надо.

Её дом. Её подъезд. Лифт. На двери инструкция: «Перед посадкой в лифт, убедитесь, что кабина лифта перед вами». Смешно. И вдруг, словно кто-то хватает её за руку. Шахта лифта. Залезть туда, спрыгнуть, лечь, распластаться внизу и ждать. Ждать, пока кто-нибудь нажмёт кнопку «Вызов».
А в квартире — газ, люстры на крепких стальных крюках, электрические приборы, воткнувшиеся в розетки. Балкон — седьмой этаж. Старая, оставшаяся ещё от бабушки аптечка. Ножи и ванная с горячей водой. Сашин мир превратился в Ад, где всё — каждый предмет, каждая частичка жизни — предлагает выход. Выход в смерть.

Никакие идеи не способны объединить людей, это иллюзия. По-настоящему объединяют только страх и ненависть. Все прочие ассоциации — культурные, идеологические, религиозные — профанация. Попытка отдельных субъектов казаться лучше.

Можно, наверное, смириться с тем, что твоя страсть — блажь и глупость. Как болезнь, как временное помешательство. Рано или поздно это пройдет. Если в тебе достаточно внутренней силы, ты справишься. Главное понять, что ты просто запутался и дальше выбираться. Конечно, это не повод, чтобы чувствовать себя несчастной!

Есть люди, которым нужен Бог, Он нужен всем, у кого есть мечта. Они надеются и уповают. А это и есть вера — в Бога, в силу, которая дает человеку то, что ему нужно. Но что, если у тебя нет мечты?.. Вообще никакой. Ни мечты, ни желания, ни надежды, ни единого стремления? Ничего… Зачем тебе Бог? Ад — это, когда Господь даёт тебе всё, что ты хочешь.

«Наука «психология» изучает покойника, — полушутя говорил Сашин учитель. — Человека нельзя разъять на части. Любая вивисекция убьет его, а мертвым человек не бывает. Вы можете пощупать чувства? Измерить их? Дать им оценку? Или проникнуть в душу и не навредить? Можете?.. И наука сдается, когда мы ставим перед ней такие задачи. Не сдается только сердце».
И после этих слов он всегда добавлял: «Если, конечно, вы верите, что оно у вас все еще есть».

Саша, ты веришь в Бога? Это неправильно. Посуди сама. Если тебе плохо, тебе Бог нужен. А если у тебя есть все, что тебе надо. Тебе нужен Бог? Нет, не нужен. Значит, Его нет.

— Ваши фамилия, имя, отчество…
Саша занесла ручку над соответствующей графой «Дела».
— Имя — это слово о вещи, — ответил заключенный. — А слово — это продукт сознания. О чьем сознании вы меня спрашиваете? О моем, о сознании моих биологических родителей, о сознании общества, определившего меня в эту тюрьму? О чьем? Может быть, о вашем?

Плотская страсть действительно убивает. Страсть алчет смерти — таков закон. Удовлетворение желания — это его отсутствие, а его отсутствие — это и есть его смерть. Само желание — это не более, чем поиск его же удовлетворения. Желание — это то, что ищет своей смерти. В этом суть.
Физическая страсть — страсть физическая. Здесь нет людей, нет человека. Здесь только «субъект желания» и «объект вожделения». Страсть абсолютно эгоистична. Эгоизм — это ослепленность желанием. Человек, объятый страстью, не видит ни того, кого он любит, ни самого себя. Это двойное убийство. Страсть всегда алчет смерти.
И только сознание может сказать страсти «нет». Сильное, глубокое, истинное сознание. Только такое сознание способно различить за мишурой слов и поступков самого человека, а за своими мечтами и образами — самого себя.

Всё в своей жизни люди делают сами. Их жизнь — это их жизнь, и она — зеркало. В нём отражается то, что у них внутри.

Это ведь только кажется, что чувства — что-то такое, что следует выставлять напоказ. Нет. Они обижают, досаждают, создают напряжение, стесняют, заставляют других людей к вам приноравливаться.
В чувствах, даже хороших, не говоря уже о плохих, нет ничего, что позволило бы ими восхищаться. Чувства — это животная реакция. Вот событие, вот впечатление, а вот реакция — то есть чувство. Глупо. Как рефлекс у лягушки. Если бы мозг лягушки весил, как и мозг человека, она бы реагировала так же. А человек, истинный человек, — это не трепетание чувств, это сознание, стремящееся к свету истины. Таков план создания.
Прекрасные «душевные порывы», которыми некоторые так гордятся, только порывы. В них нет внутренней силы, в них нет осмысленности, личного решения. Это лишь бессмысленный всплеск. Красивый, но бессмысленный. Истина нуждается в силе — не в импульсе, а в поступательном движении вопреки сопротивлению обстоятельств.

Обычно, когда человек смотрит на свое отражение в зеркале, он замечает кожу, если разглядывает морщинки, глаза — если собирается умыться, зубы — перед тем как их почистить. Он видит губы, щеки, нос, брови, ресницы… Но он почти никогда не видит в зеркале своего лица.
Когда вы встречаете человека, вы, напротив, смотрите именно на его лицо. Вам интересен его образ. Только убедившись в том, что это образ вам симпатичен или, напротив, неприятен, вы приглядываетесь к деталям — к глазам, губам, носу. Вы словно бы пытаетесь подтвердить, удостовериться в своем первом впечатлении.
Лицо человека передает вам информацию о нем, о его состоянии, эмоциях, внутреннем облике. Нос, сам по себе, об этом не расскажет, да и от губ ответа на этот вопрос не дождешься. Даже глаза, взятые и рассмотренные отдельно, словно вырезанные из фотографии, умирают. Их блеск и их сила теряются. Без лица в них нет и души.

Зачем ты тащишь за собой целый обоз из своих несчастий? Зачем гордишься своей мукой? Ты хочешь сказать, что это делает тебя сильной? Неправда. Ты живешь своим прошлым только потому, что боишься будущего. Ты думаешь, что сила человека в его опыте, в пережитой боли? Ну что ж, тогда умри, чтобы у тебя был весь опыт! Только, что с ним делать покойнику?… Сила в тебе, а не в твоем прошлом. И ты нужна без всякой причины. Просто потому, что ты нужна.

Где любовь — там и Бог. А Бог всегда над лабиринтом. И если ты запутался, вспомни о том, что лабиринт находится в чем-то большем. Всегда есть что-то большее. Нужно только суметь это увидеть.

Вера избавляет людей от чувства ущербности — вот причина, по которой люди верят. Одним нравится думать, что все грешны, поэтому они могут не переживать из-за собственного греха. Другие повторяют, как заклинание, что Бог — это Любовь, и поэтому не так страдают от недостатка настоящей любви в собственной жизни.

Интеллект бессильный совладать с желанием, начинает играть словами. Он защищается, выстраивая крепостные стены из слов. Но страсть, если она приходит, смывает эти «халупы» одним движеньем, словно их и не было вовсе. Страсть смеется над интеллектом. Кто усомнится в ее власти — падет первым.

Любовь — абсолютная загадка. Ей привыкли льстить: любовь – это свет, любовь это счастье, Любовь – это благо, любовь – это … Бесконечный перечень восторгов. Как будто любовь – живое существо. Но ведь это не так, любовь — только чувство. Есть влюбленные – те, кто любит. И есть возлюбленные – те, кого любят. В этом истина. А любви, которая сама бравой походкой или вразвалочку ходила по улицам и заглядывала в окна, нет. Любовь – это только слово. Слово, подобное заклинанию. Оно способно заслонить человека. И самое сложное – будучи влюблённым, не потерять за своим чувством возлюбленного, любимого человека. Самое сложное – не убить его.