— Вынуждена отказаться. Мне кажется, для меня не безопасно соревноваться с таким.
— Вот ещё! Во втором классе старшей школы парни уже не только о пошлостях думают (А и о мире во всем… мире? Вообще, я не думал, о чем ещё).
— Ну, в этом мире большинство таких. Хорошо, что ты это так рано поняла.
— Так ведь и ты в это большинство входишь.
— Не ровняй меня с остальными. У меня есть невероятный дар быть не таким, как все, даже будучи одним из любого большинства.
— Только ты мог сказать такое с таким надменным видом.
— Я Юкиношита Юкине. А это — Хики… Хикига… Хикижаба, кажется.
— Ей, откуда ты знаешь, как меня дразнили в четвертом классе? Потом они отбросили даже «Хики» и звали меня просто «Жабой».
Хикигая-кун, сколько лет назад ты последний раз разговаривал с девушкой?
— Таких, как ты, окружающие обычно любят. Так почему у тебя нет друзей?
— Я по жизни красавица, поэтому все парни, с которыми я общалась, влюблялись в меня. Было бы здорово, люби я всех подряд.
— Э? Объяснишь?
— В начальных классах мою сменную обувь успели своровать шестьдесят раз. Из них пятьдесят раз — девочки. Из-за этого пришлось таскать с собой сменку домой и обратно.
— Наверное, обидно было.
— Да, обидно. Но я ведь очень красива, поэтому прекрасно понимаю, что они чувствуют.
Каждый судит в меру своей испорченности.
Почему не спишь? Крепкий вечный сон пошел бы тебе на пользу.
— Дай ей сигнал начинать.
— Уже вовсю руками машу, только она меня не видит, похоже.
— Вот как… Похоже я не того человека поставила.
— Решила пошутить, что я для всех — пустое место?
— Вообще-то, я такого не говорила. Кстати, а ты вообще где? В зале?
— Классная у тебя сестрёнка.
— О ней все так говорят. Превосходная и бескорыстная, само совершенство. Ее то и дело хвалят.
— Классной я назвал… как бы это сказать… Ту маску, что она носит. Общительная, постоянно улыбается и со всеми добра. Идеальная девушка в глазах любого парня. Но это лишь притворство, не действительность. Я такое за версту чую.
— Просто у тебя поганый взгляд. Хотя, наверное, благодаря нему ты видишь людей насквозь.
Считаешь себя объектом всеобщей ненависти? Да у тебя мания величия.
Слушай, а какие хорошие черты у тебя вообще есть?
— И как тебе не стыдно жить на белом свете?
— Слушай, Юкиношита. Жизнь — это величайший дар. Разве не более стыдно думать, что это стыдно?
Не стоит путать мягкосердечие с добротой.
— Ну, большинство людей в мире дураки…
— Ты тоже часть большинства.
— Не надо меня недооценивать. У меня потрясающий талант оставаться одиночкой, даже будучи частью большинства.
Все эти глупые сказки о рыцарях на белых конях не имеют никакой связи с реальностью. Просто глупая выдумка, созданная, чтобы успокоить детей. В жизни люди просто смиряются друг с другом, со своими убеждениями и желаниями. Выбирают из двух зол меньшее.
Но что делать, если оба зла равны? Нет какого-то очевидного, наносящего меньше вреда, чем другой.
Доброта иногда бывает жестока…
— Я всегда была очень миленькой, поэтому парни пытались сблизиться со мной, только чтобы встречаться…
… «Самой проходу не дают, а сама себя одинокой считает… Да ты само слово «одиночество» позоришь!»
— Приветики!
— Что тебе?
— А что такое? Мне здесь не особо рады, да? Неужели ты меня невзлюбила, Юкиношита?
— Вовсе нет, просто плохо переношу…
— На женском языке — это одно и тоже!
Когда не знаешь, куда дальше двигаться — не найти своего места. Остаётся прятаться, плыть по течению, за чем-то гнаться и биться в невидимые стены.
Нам никогда не понять, что думают другие. Пусть мы и знаем друг друга, но понять друг друга — совсем другое дело.
