175 красивых цитат про истории

Какая жизнь — такие и истории.

Меня трудно удивить. Самая поразительная штука, которую я видел, произошла в Африке. Два молодых льва давились мёртвой антилопой гну. А потом из буша показались мелкие львята. И тогда старшие львы расступились, давая мелочи подобраться к лучшим кускам. И все вместе они облепили тушу, как муравьи, которые нашли выплюнутую кем-то карамель.

Сегодняшний вечер был посвящен бобровому фольклору.
— Убей бобра — спаси дерево! — начал первым Шон.
Арден прищурил глаза, пытаясь найти логику в сказанном.
— Редкий бобр догрызет до середины баобаба! — сообщил Тиану.
Брови Повелителя, представившего эту картину, поползли к волосам.
— В борьбе бобра с ослом всегда побеждает бобро! — припечатала я.

Не каждая история предусматривает за собой понятную и досказанную концовку.

— Спасибо вам за это.
— Спасибо тебе за компанию. Думаю, мы открыли все звёзды?
— Вообще-то не мы их открыли, верно? Ведь кто-то другой увидел их до нас и дал им имена, написал кучу историй о них. А мы просто нашли то, что они для нас оставили.
— А разве это не открытие?
— Ну вообще-то нет.
— Сюжет не в историческом смысле. Не мы создали звёзды и дали им имена, но этими осенними вечерами мы обнаружили их вместе. Это уже что-то. Разве нет?
— Что-то, что-то, что-то. Мой дедушка как-то сказал что-то похожее. Что-то про сказку, которая стала реальностью. Потому что реальная, я её послушала.
— Это прекрасно.
— Неплохо.

Боги, в этих историях, всего-лишь символ того, чего мы не можем контролировать, например: потопов, рака и всё такое.

Все мы создаём истории. Все мы живём в историях.

Никто никогда не говорил, что красивые истории должны быть идеальными.

Парни, было у вас такое, что ты рассказываешь своей девушке историю и где-то на середине понимаешь, что лучше ей эту историю вообще не рассказывать? И начинаешь на ходу убирать из этой истории все весёлые моменты. В итоге получаются истории из серии: «Мы, короче, сидели у Серёги, было скучно, Серёга говорит: «Сейчас всё будет». Тут позвонили в дверь и мы легли спать».

Старые истории каждый раз звучат по-разному.

Что из всего этого следует, я не понял. В женских историях интересна не фабула, а то, как увлечённая рассказчица роняет посуду, проливает кофе и забывает пояснить, кто такой Эмилио.

Мир полон удивительных людей, и у каждого из них своя история, но большинство из них даже не подозревает, как интересны их истории.

Он работал в лагерях уже пять сезонов подряд и слышал немалое количество историй о привидениях, которыми, якобы, кишмя кишат такого типа места. Большинство из них было вольным пересказом одной, ставшей уже классической, истории. Истории о «Сумасшедшем с крюком».
Существовал, мол, какой-то маньяк, поубивавший порядочное количество людей. И вот он был заключен для лечения в какую-то психушку, которая — «так уж случилось» — находится неподалеку от одного из лагерей. Так вот: этот убийца потерял когда-то руку и вместо нее у него был стальной крюк. Его руку так никто и не мог найти.
Этот параноик всю жизнь пытался разыскать свою руку, а потерял он ее в одном из близлежащих лесов. И если рассказывать эту историю в соответствующей обстановке, подробно описывая то, как он убивал своих жертв, то глаза слушающих ребят обычно вылезают от испуга из орбит, и они, развесив уши, следят за каждым словом рассказчика.
Многие из слушателей считают, что это сказка, которую им рассказывают на ночь. Но это происходит только до тех пор, пока рассказчик, в конце концов, не говорит, что ровно год назад здесь, в этом лагере, жили точно такие же ребята, как и сидящие перед ним, которые одним из вечеров решили прокатиться на машине. Они подъехали к лесу и выключили фары. Они сидели в салоне, слушали радио, но вдруг девушка услышала поблизости какой-то шум. Какой-то хруст: будто кто-то бродил неподалеку. Еле слышный, но очень беспокоящий шум: будто кто-то пытается открыть дверцу машины чем-то металлическим…Она перепугалась и стала упрашивать своего парня о том, чтобы уехать. Мальчишка тоже оказался из робкого десятка и рванул с места. Они поехали по дороге — здесь рассказчик должен уточнить, что они поехали именно по той дороге, которая ведет к лагерю и проходит в двух шагах от них — потом, поняв всю смехотворность такого внезапного бегства, они остановились, начали объяснять друг другу, что это было просто глупо с их стороны, и списали все на свое разыгравшееся воображение. Ну, а когда стали вылезать из машины, то что-то помешало им открыть дверцу. Оказалось, что в дверном проеме заклинило стальной крюк…
Это производит эффект разорвавшейся бомбы.
Чуть ранее этим вечером рассказчик должен был сообщить ребятам, что он слышал, как по радио говорили о том, что из сумасшедшего дома сбежал убийца, и полиция просит всех находиться дома, так как этот человек очень опасен. Полицейские прочесывают лес, пытаясь обнаружить этого человека, да скорее и не человека, а зверя, который бродит где-то поблизости в поисках своей руки, своего крюка. Еще полиция информировала, что в последний раз убийца был замечен в районе лагеря (здесь рассказчик дает название их лагеря).
Он разыскивает свой крюк, говорит рассказчик почти шепотом. Тот самый крюк, который потерял год назад, пытаясь убить тех ребят, вовремя догадавшихся дать деру. Он уверен, что его рука где-то здесь, продолжает рассказчик, именно в этом лагере. И, в конце концов, те двое забыли этот крюк в лагере. Его рука здесь, и убийца знает об этом. Он знает, что крюк здесь, у них, ион не успокоится, пока не найдет свою руку.
И тут наступает самый торжественный момент: рассказчик лезет за пазуху и достает оттуда стальной крюк, который демонстрирует каждому из слушателей. Это срабатывает еще лучше, если орудие сверкнет при свете костра. И будет вовсе замечательно, если кончик крюка рассказчик покрасит и добавит туда немного грязи — это будет выглядеть совсем как запекшаяся кровь.
Сначала убийца потерял свою руку, — здесь рассказчик поворачивает крюк так, чтобы в нем отражалось пламя костра — а потом и свой протез. Все это должно произноситься самым что ни на есть драматическим, загробным голосом. И маньяк знает, что крюк здесь, он ищет его…
В этот момент кто-нибудь из помощников рассказчика выскакивает из тьмы и орет истерическим голосом. На голове у него может быть одето что-нибудь вроде наволочки с прорезями для глаз. Одна рука у него должна быть заправлена в рукав, так, чтобы создать иллюзию, что ее нет; в другой руке у него должен быть зажат топор, нож или мачете. Он прыгает на кого-нибудь из слушателей и валит того на землю, издавая при этом жуткие вопли. Все это очень неплохо действует на нервы слушателям.

За двадцать с лишним лет история все-таки выжила, передаваясь из уст в уста, прямо как будто была индийским мифом. Да и выжила она потому, что в ней были все необходимые для мифа компоненты. Ее суть заключалась в том, что в Кэмп-Кристал-Лейке — только местные называли его Лагерем крови — произошла леденящая душу история. Ну а главное для подобных локальных легенд — это загадка. В данном случае загадка заключалась в том, что никто так и не выяснил, кто вызвал там смерти и почему он это сделал.

Ведь в сказках и историях содержатся все истины на свете, знаете ли.

Не все истории заканчиваются хорошо.

Книги рассказывают немало историй, помимо тех, что напечатаны на их страницах.

Истории становятся былью, когда их рассказывают.

— Так сказки — это нечто вроде выдумок? — спросила я.
— Сказки — это истории, — ответила Зола. — Каждая жизнь, что мы проживаем — своего рода история. Если мы будем считать чужие истории выдумками, кто знает, вдруг наша собственная история тоже всего лишь чья-то выдумка?

— Помнишь?
— Помню.
Её лицо искажается. У нас есть своя, общая история, но она не хочет это признавать.